Историк Дмитрий Левчик продолжает рассказывать о жизни, быте и войне наших далеких предков — восточных славян, живших на территории древней Руси еще до того, как она стала государством. В прошлый раз мы говорили о «программе Гостомысла» и попытках новгородских купцов контролировать торговые пути до Константинополя при помощи пришлых пиратов и разбойников — варягов. На этот раз поговорим о борьбе за власть в Киеве, древнерусских наемниках и первом дворцовом перевороте в российской истории.
После смерти Олега на Волге для варягов, сидевших в Самбате-Киеве, наступили тревожные времена. Единого наследника Олега выбрать не удалось. Фактически в Киеве установился триумвират. Первым в триумвирате был Хельг Игорь (Ингвар). Хельгом, то есть «вещим», князем-жрецом, называют его арабские источники. Второй была Ольга. Тоже, получается Хельга, то есть «вещунья», княжна-жрица, которую летописи называют женой Игоря (Ингвара). Третьим — Свендослав (Свендислейв), как называли его византийцы, или Святослав, как прижилось в русских летописях, вроде как сын Игоря. Традиционно в нашей литературе считается, что наследовал Олегу только Игорь (Ингвар), но это противоречит византийским источникам: в договоре руссов с Византией 944 года эти князья и княгиня фигурируют как совершенно равноправные и независимые друг от друга стороны. Возможно, Хельг Игорь был «старшим» в триумвирате. Хотя, может быть, произошло традиционное для славянских и норманских племён деление на военную и гражданскую власть. Последнюю возглавила княгиня Ольга (Хельга). Возможно, этих вещих Ольг-Хельг было больше, чем одна. Скорее всего, выбран был и второй военный правитель — Свендослав (Свендислейв) или Святослав. Он был молод и, полагаем, на первых порах во всём согласен с Ольгой (Хельгой).
Далее правителей этих мы будем называть привычными для нас именами: Игорь, Ольга и Святослав.
Среди триумвиров сразу же начались споры, вызванные разногласиями в вопросе о выборе союзника. Игорь настаивал на прохазарской ориентации. Это было не только следствием поражения Олега, но и следствием поражения самого Игоря от хазар в 941 году на Тамани. Программа Игоря предполагала союз с Хазарией и каперство под её эгидой на Чёрном и Каспийском морях. Соправительница Игоря, княгиня Ольга, была с этим не согласна. Она продолжала воплощать в жизнь «программу Гостомысла», рассчитывая нанести поражение хазарам в союзе с византийцами и взять под контроль речные торговые пути до Константинополя. Так или иначе, но соправители-триумвиры не договорились.
Игорь начал реализацию своей программы, скорее всего, с набега на азербайджанский Бердаа в 943. Конечно, поделился добычей с хазарами, но Кагану этого было мало. Он отправил Игоря в набег на Византию в 944 году. Набег не был подготовлен, и Игорь был разбит.
Флот его был сожжён «греческим огнём», горящей нефтью. Технология применения этого оружия в точности неизвестна. Скорее всего, сначала византийцы швыряли горшки с нефтью в суда противника, потом поджигали эти суда. Суда горели, матросы спасались от пожара, а византийцы их вылавливали или добивали в воде. Игоря, скорее всего, взяли в плен — только этим можно объяснить подписание им неравноправного и невыгодного договора с Царьградом!
Договор предполагал сегрегацию русских в Константинополе, ограничение передвижения русских внутри города и ограничение масштабов торговли русских купцов. Он законодательно закреплял сезонность торговли русских во втором Риме и запрещал им находиться в городе после окончания торговой сессии. Предполагался также строгий контроль за русскими со стороны чиновников в Константинополе.
Наверняка на Игоря наложили контрибуцию. Иначе трудно объяснить, почему, вернувшись из похода на Царьград, Игорь втрое увеличивает объёмы дани. Сделано, говорят летописи, это было по просьбе дружинников: «Отроци Свенельдове (то есть войска Святослава и его советника Свенельда) изоделись суть оружием и порты, а мы нази (то есть наги, голы). Пойдём, княже, в полюдье». Естественно дружина Свенельда и Святослава, которая не участвовала в авантюрных неудачных заморских экспедициях, была лучше экипирована. Но тройное увеличение дани говорит о том, что ресурсы нужны были не только для экипировки воинов — скорее всего, нужно было выплачивать ещё и контрибуцию византийцам.
Резкое усиление налогового гнёта (дани) вызвало законное недовольство и волнения среди первых пострадавших от увеличения налогов, ближайших к Киеву соседей — древлян. И, следуя традиции всех наших летописей, мы должны сказать, что князь Игорь был убит в ходе восстания древлян. Но не скажем. Очень уж много странного в смерти князя Хельга Игоря. Во-первых, сам способ казни: согласно легенде, его привязали к вершинам двух согнутых деревьев и отпустили их, и деревья, разогнувшись, разорвали Игоря пополам. Казнь жуткая, но совешенно не применяемая славянами и викингами. В Византии, да, бывало, разрывали на части. На территории будущей России — никогда. Казус Игоря — единственный.
Вторая странность истории Игоря — подробно расписанная, нелепейшая с точки зрения физики и здравого смысла месть княгини Ольги за Игоря. Всем известен рассказ про сожжение княгиней Ольгой столицы древлян Искоростеня. Она взяла якобы в качестве дани от города «по голубю со двора», а потом при помощи птиц, к лапкам которых прикрепили горящую паклю, сожгла Искоростень. Якобы птицы полетели к родным гнёздам и город загорелся. В «Датской истории» Саксона Грамматика конунг Хадинг точно так же сжигает город Дюну. Ну а то, что птица с горящей паклей на лапке не полетит к родному гнезду, проверили уже в средние века. Байка. Легенда.
Наконец двойное убийство послов древлян, предлагавших Ольге выйти замуж за князя древлян Мала, тоже выглядит странно. Одно посольство по приказу Ольги сожжено в бане, а другое закопано в землю вместе с ладьями (последнее — просто варяжский погребальный обряд, а вовсе не казнь).
И, естественно, совершенно обычным для языческих культов массовым погребальным жертвоприношением, а вовсе не «местью» видится сегодня рассказ об убийстве Ольгой (напоминаю — «вещей» княгиней, скорее всего, княгиней-жрицей) пяти тысяч древлян во время тризны по Игорю. Пять тысяч, конечно многовато, думаю, и пятисот не было, но ацтеки, бывало, и двадцать тысяч человек единовременно в жертву приносили. Чем варяги от ацтеков отличаются? Типологически — ничем! Хотя, всё равно, многовато пять тысяч трупов. Видимо, Ольга какой-то свой, языческий грех этими жертвами «замаливала» перед своими языческими богами.
Изложу свою версию. Я уверен, что убийство Игоря — первый в истории России дворцовый переворот, сопровождавшийся убийством верховного правителя. Военный правитель Святослав и светская правительница Ольга убили незадачливого князя Игоря. Возможно, использовали для этого древлян, а может — просто «свалили» убийство на них. Благо, какая-то междоусобица с древлянами тогда была: ну, не зря же Искоростень спалили!
Убийство Игоря, вероятно, было следствием заключения неравноправного договора с Византией, поражения от Византии, а также более раннего поражения от Хазарии. Ну, какой же он «вещий», когда его дружина не может быть «изодета оружием и порты»! Такой князь заслуживает только смерти от руки заговорщиков. А летописный рассказ об этом заговоре и этой смерти (вместо простого и внятного объяснения!) превратился в сказку про месть княгини Ольги. Нельзя же позднейшим переписчикам летописей признаваться в цареубийстве, практикуемом на Руси-России почти с момента её возникновения! Нельзя же равноапостольную княгиню открыто объявить инициатором массового языческого жертвоприношения, а то будет выглядеть она вовсе не святой, а сатанисткой какой-то!
Хельга I , Хельга II и Свендислейв (княгиня Ольга и князь Святослав)
После убийства Игоря, видимо, в 946 году, Ольга моментально кидается в Царьград. Она стремится объясниться с базилевсом о причинах убийства его союзника и данника Игоря, она готова «выстаивать» в ожидании приёма, готова принять христианство, на всё готова — лишь бы византийцы пересмотрели своё отношение к Киевско-Новгородскому балтийско-днепровскому протогосударству.
Известно, что её миссия окончилась провалом. Император Византии Константин Багрянородный её даже не принял. Так выяснилось, что византийцы не только не желали торговать награбленным, но ещё и не хотели вести дела с цареубийцами. Особенно если жертвой становился только что подписавший с ними договор партнёр. Правда, возможно, что византийцы просто выполнили букву договора 944 года, согласно которому русские не могли находиться на территории Царьграда в определённое время. Просто, может быть, Ольга приехала невовремя, её и не приняли. Мало ли варварских «архонтесс ругов» (как именовали княгиню византийцы) хочет посмотреть на великого базилевса!
А, может, и принимать то было некого. Ожидая приёма, Ольга попросту умерла. На эту версию нас наталкивает летописный рассказ о том, что после неудачного визита в Царьград Ольга очень спешит домой (источники говорят, что даже ладьи бросает в нижнем течении Днепра и скачет на конях). Почему так спешила домой Ольга? Некоторые исследователи говорят, что она так была оскорблена византийским императором, что спешила уехать из ненавистной Византии. Полагаю, дело совсем не в этом.
Ольга родилась, как считают многие историки, в 90-е годы IX века. Таким образом, к моменту описываемых событий ей было под шестьдесят. Преклонный возраст по тем временам. Полагаем, что она просто заболела, плохо себя почувствовала, после чего умерла. Послы и уехали из Византии. И спешили, потому что труп надо было захоронить побыстрее.
Нашу догадку о плохом самочувствии Ольги и, возможно, её смерти примерно в 948 году косвенно подтверждает сам император Константин Багрянородный, который в сочинении «Об управлении империей», написанном в 949 году, упоминает, что «приходящие из внешней Росии в Константинополь моноксилы (ладьи) являются одни из Немогарда (видимо, Новгорода или Киева), в котором сидел Сфендослав (Святослав), сын Ингора, архонта Росии». Никакую Ольгу при этом не упоминает. Святослав один.
Но потом, вдруг, Ольга опять появляется на исторических подмостках. Эта Ольга чрезвычайно умна и занята вовсе не полурелигиозными идеями «мести», а реальными идеями строительства государства. Она проводит серию очень важных с точки зрения государственного строительства реформ. Уже в первые годы своего правления, в конце 40-х – начале 50-х годов X века она упорядочивает характер уплаты дани славян варягам, устанавливает «уроки», то есть время уплаты дани, и «погосты», то есть места уплаты дани и «ловища», то есть угодья, где можно ловить зверей для уплаты дани. С этого времени князья и их представители не могут, когда им вздумается, собирать дань — только в определённый «рок», год. И на территорию славянской общины куда угодно заезжать не могут — только в отдельное, гостевое помещение, «погостить». И отстрел пушнины тоже где угодно вестись не может — только в «ловищах». Фактически, Ольга тем самым отринула идею хаотичного полюдья и бесконтрольного грабежа лесных богатств, заложив основу систематического сбора налогов.
Кроме того, эта Ольга теперь почему-то молода и красива. К ней даже сватается базилевс Византии. Летописи гласят, что Константин пригласил ее в 953/54 г. в Царьград в силу крайней необходимости усилить византийскую армию за счет русских «воев». Ольга приняла приглашение императора и отправилась в Константинополь.
9 сентября 954 г., в среду, в 4 часа дня, как свидетельствует сам византийский император, состоялась пышная церемония приема посольства Ольги в императорском дворце. Ольга удостоилась приема и в покоях византийской императрицы. В честь «архонтиссы руссов» был устроен торжественный выход царьградских придворных дам. Состоялась встреча княгини с императорской семьей, что никогда не практиковалось при приеме послов в Византии. Во время беседы Ольга по приглашению Константина Багрянородного «высказала то, что желала». А далее началось вообще невероятное: Константин начал свататься к Ольге! «Подобна еси цесарьствовати в граде сем с нами» - так передает русская летопись обращение базилевса к русской княгине.
Ольга, согласно преданию, ответила на это: «Аз погана есмь (я - язычница). Да аще мя хощеши кръстити, то кръсти мя сам». Наивный император, коим он предстает в легенде, согласился на совершение обряда и крестил ее. Ольга же после того спросила: «Како хощеши мя пояти, кръстив мя сам и нарек ся дъшерию?». Крестный отец по церковным порядкам не мог жениться на своей крестнице. Автор легенды изобразил дело так, будто Ольга заранее задумала крещение как способ избавления от притязаний кесаря на ее руку. Получив ее ответ, василевс, по словам летописи, «удивився разуму ея» и воскликнул: «Переклюкала мя еси, Ольго!» (Перехитрила ты меня, Ольга!)
Очевидно, что перед нами — другая Ольга. Ольга молодая, красивая, умная и совсем не язычница. Назовём её Ольгой-2. И запомним. Ведь именно она, а не кровожадная мужеубийца-жрица, «вещунья» Ольга (назовём её Ольгой-1) и стала той самой святой и равноапостольной княгиней Ольгой.
Принимая христианство, Ольга-2, возможно, направила все усилия на установление равноправных, взаимовыгодных отношений с империей, изменение условий договора 944 года, неблагоприятных для русских купцов и наёмников. Таким образом, поездка княгини Ольги-2 в Константинополь в 954 году завершилась успешно. Крещение Ольги-2 в Царьграде — это не эпизод ее личной жизни, не частный вопрос благочестивой женщины, а далеко рассчитанный политический шаг, победа княгини в политическом поединке с главой крупнейшей державы того времени. Ольга-2 была возведена в почетный ранг «дщери» императора, а Константин нанял русские войска для готовящейся тогда войны с арабами. Так, летопись сообщает, что на прощание василевс одарил русскую правительницу: «И дасть ей злато и сребро, паволоки и съеуды различныя и отпусти ю...». Другими словами, император внёс предоплату за наёмную армию русов и варягов.
Армия наёмников не замедлила появиться. Уже в том же 954 г. контингент руссов сражался в византийской армии при Хадате с арабами. В 960 году в ходе удачной войны византийцев за остров Крит в составе войск Никифора Фоки (тогда ещё не императора Византии, а только архонта, высокопоставленного вельможи) были войска варягов и русов — скорее всего, выходцев с территории нынешней России. Рискнём предположить, что экспедиционным корпусом наёмников на Крите командовал тогда молодой князь Святослав. Крит был взят. Вскоре Никифор Фока был провозглашён императором. Будучи императором, в трактате «Стратегика», который он написал самолично, Фока отметил хорошую выучку наёмников с территории Руси.
Удачная продажа наёмного войска окрылила Ольгу-2. И она, видимо, решила повторить сделку. Повторить продажу воинов под видом христианизации. Возможно, для этого она даже провела обряд раскрещивания и опять стала язычницей.
Теперь она решила продать свою армию врагу Византии, императору Германии Оттону I. Есть сведения, что в 959, примерно, году она посылает к нему послов. Первоначально речь идёт о посылке в Киев священников и крещении киевлян. При содействии Ольги и Оттона Римом была даже создана епископская кафедра для Руси. За это, кстати, имя Ольги и ее облик увековечили на портрете в Соборе Святого Петра в Ватикане. Первым высшим иерархом «Ругейи»-Руси на недолгое время стал епископ Либуций. Потом его сменил магдебургский епископ Адальберт.
Одним словом, Оттон I соглашается на предложение Ольги.
Это действие не могло пройти незамеченным в Царьграде, и не могло трактоваться иначе как измена и угроза интересам Византии. Византия в лице уже императора Никифора Фоки посылает против изменщицы своего верного наёмника Святослава. Святослав в 962 году отправляется в Киев, ограничивает власть Ольги-2, проводит там настоящую «языческую реставрацию», запугивает Ольгу-2 настолько, что она даже, по словам летописца, «духовника своего при себе держала тайно» и прогоняет проповедников, посланных Оттоном.
После этого Святослав оказался Никифору Фоке не нужен. Но он, видимо, вовремя сумел переориентироваться на своих бывших противников, багдадских буидов, ибо в 963-969 годы Святослав громит Хазарию, противницу своих новых работодателей, багдадского халифата. Громит, очевидно, на деньги халифа. Святослав совершает против хазар два или три удачных похода, в ходе которых полностью уничтожает столицу хазар, город Итиль. Разгромить Итиль к тому времени было совсем несложно, так как основная «ударная сила» каганата — венгерская конница — лет за тридцать-сорок до этого события ушла из Поволжья в Паннонию.
Выдающийся арабский географ и путешественник Ибн Хаукал в своем произведении «Книга облика Земли» так описывал результаты этого похода: «В Хазарской стороне есть город, называемый Самандар... Я спрашивал об этом городе в Джурджане в год 358 (968 — 969 годы.)... и сказал тот, кого я расспрашивал: “Там виноградники или сад такой, что был милостыней для бедных, а если осталось там что-нибудь, то только лист на стебле. Пришли на него русийи, и не осталось в нем ни винограда, ни изюма. А населяли этот город мусульмане, представители других религий и идолопоклонники, и ушли они, а вследствие достоинства их земли и хорошего их дохода не пройдет и трех лет, и станет, как было. И были в Самандаре мечети церкви и синагоги, и свершили свой набег эти русы на всех, кто был на берегу Итиля, из числа хазар, булгар, буртасов, и захватили их, и искал убежища народ Итиля на острове Баб-ал-Абваб и укрепился на нем, а часть их — на острове Сийях-Кух, живущие в страхе... Булгар... город небольшой... и опустошили его русы, и пришли в Хазаран, Самандар и Итиль в году 358”».
В отсутствие Святослава в Киеве, Ольга-2, видимо, попыталась вернуть себе власть. Она даже призвала для своей защиты печенегов, которые встали лагерем возле Киева. Узнав об этом, Святослав вернулся, прогнал печенегов и совершил очередной государственный переворот, поставив на княжение в Киеве своего сына Ярополка.
А что же произошло с красавицей равноапостольной святой княгиней Ольгой-2? Она умирает. Из чего летописцы делают вывод, что умирает та самая Ольга-1, «мать» Святослава. И тот её якобы горько оплакивает. На самом деле всё, видимо, было не так. «Старая» кровожадная язычница-Ольга (в нашей версии Ольга-1) умерла ещё в 948 году. А святую равноапостольную умницу и красавицу Ольгу (в нашей версии Ольгу-2) убила в 969 озверевшая языческая солдатня Святослава. Потому она в полной мере может считаться ещё и мученицей.
После киевского переворота, верный наёмник Никифора Фоки Святослав узнаёт о смерти своего патрона и своего бывшего товарища по оружию и командира. Никифор Фока был убит новым императором Иоаном Цимисхием самым зверским образом — попросту забит до смерти. Узнаёт Святослав, возможно, и то, что племянник Никифора, Варда Фока начинает борьбу с Цимисхием. Эти новости ему, скорее всего, привозит некто Калокир, византийский дипломат, сын стратига (военачальника) Херсонеса, который в смутное время и сам был не прочь занять византийский трон. Вероятно, Святослав обещает помочь Калокиру в его авантюре. Очень вероятно и то, что Святослав получил деньги от Варды Фоки, а может быть, ещё не отработал предыдущий транш от самого Никифора Фоки. Так или иначе, но примерно в 970 году, когда Варда Фока нападает на императора Цимисхия с востока, в Малой Азии с севера на него же нападает Святослав. Война длится недолго. Уже через год Варда Фока был разбит, а Святослав отбит от рубежей империи и осаждён в небольшой болгарской крепости Доростол. Осада длилась около двух лет. Потом осаждённым создали «гуманитарный коридор», дали возможность уйти домой. Известно, что ушли войска Святослава двумя группами: на конях — группа воинов во главе со Свенельдом, а на ладьях — сам Святослав, вероятно, с элитными наёмниками и приближёнными. Судя по сообщениям летописей, группа Святослава попала в засаду подкупленных византийцами печенегов и была перебита. Летописи приводят и мрачноватую легенду о том, что из черепа Святослава печенеги сделали чашу и пили из неё на пирах, желая перенять хоть часть силы и смелости этого выдающегося воина. Мы не подвергаем сомнению эти легендарные факты, можно усомниться лишь в том, что именно византийцы подкупили печенегов: Святослав за свою жизнь, как любой наёмник, нажил много врагов.
Есть и иная версия последних лет жизни Святослава. Согласно этой версии, хазарский поход Святослава окончился не в 969, а в 964-965 годах. В те же годы Византия, где правил тогда ещё Никифор Фока, начала войну с болгарами. Святослав, естественно, был тут же нанят византийцами и нанёс удар с севера по болгарам. Далее в Византии произошел переворот Цимисхия, а Святослав, свободный от обязательств перед Никифором, решил оккупировать Болгарию, провозгласил себя её правителем и даже сообщает в Киев, что тот ему «не люб» и он хочет «сидеть» на Дунае. Далее версии не расходятся: Ромеи разбивают Святослава, и он гибнет.
После смерти Святослава в протогосударстве киевских варягов началась междоусобица. Старший сын Святослава Ярополк, контролировавший Киев и имевший в своём распоряжении дружину Свенельда, напал на младшего сына Святослава, Владимира, контролировавшего Новгород. Владимир был разбит и бежал за море, к викингам.
На всём пространстве восточно-европейской равнины — от Новгорода до Киева — установилась власть Ярополка.
Итоги
Подведём итоги. Итак, к концу 70-х годов X века у нас, на восточно-европейской равнине есть некое протогосударственное образование с двумя центрами: торговым — в Новгороде и военным — в Киеве. Численность населения этого протогосударства невелика, городов почти нет, экономика крайне слаба и базируется только на наёмничестве, торговле мехом и рабами. Торговая программа этого протогосударства, сформулированная новгородским посадником Гостомыслом и предполагавшая установление контроля за основными водными путями восточно-европейской равнины, Днепром и Волгой, провалилась в силу негодного инструментария — варягов, пиратов и разбойников.
Викинги думали не о государстве и не о торговле, а о грабеже и о себе-любимых. Новгородские торговцы так и не заполучили рынок Византии. Пираты Олега и Игоря были разбиты. Оба главаря убиты. Наёмничество Святослава создало ему имя, но не принесло его стране никакой пользы.
Говорить о правящей династии в этом протогосударственном образовании немыслимо. Очевидно, правили не «рюриковичи», а некие «хельги»: ведуны и вещуньи, вещие. Доказуемо и бесспорно первую династическую передачу власти осуществил только Святослав. Первые реально наследственные князья были детьми Святослава, святославичами.
Со смертью Святослава заканчивается эпоха несостоявшихся торговцев, пиратов и наёмников. Начинается эпоха строительства настоящего государства на территории будущей России. Но к концу 70х годов X века, для строительства этого государства у его зодчих было только три «кирпичика» - армия (со времён Олега), налоговая система (со времён Ольги-2), а также знакомство с христианской верой. Немного. Но хорошим зодчим для начала строительства и этого достаточно.
Заглавная иллюстрация: Г. Семирадский, «Оборона Доростола»
