Многие считают, что футбол — это мужская игра, и девушкам на поле не место. Одна из первых в России смешанных футбольных команд ФК «Тыдыщ» доказывает, что это не так — девчонки любят и могут играть наравне с парнями. Дискурс поговорил с ее участниками о равноправии в футболе, о том, почему женский футбол не менее интересен чем мужской, что происходит с российским любительским футболом и что не так с чемпионатом мира.
— Что у вас за команда?
Настя: ФК «Тыдыщ» — это объединение людей, которые любят проводить время вместе и играть в футбол, и считают, что не существует никаких гендерных ограничений, которые могут помешать совместной игре.
— Настя, вопрос к тебе, как к капитану. Как ты пришла в футбол и почему решила собрать смешанную команду?
Настя: Меня никогда никто не брал играть в футбол — мальчики не берут девочек играть — но я всегда хотела.
Рита: Берут только на ворота!
Настя: И то только если никого хуже тебя уже нет!
Я болею за «Спартак» с шестнадцати лет, ездила на выезды, и это было классно. Мне всегда хотелось играть — но не было возможности. В какой-то момент я нашла девчонок, которые играли командой. Она называлась ФК «Вихрь», к сожалению, ее больше нет. Это были субкультурные девчонки, DIY и антифа. Им как раз нужен был вратарь. Но вскоре я от них ушла, потому что они, кажется, больше хотели тусоваться с мальчиками и есть капкейки, чем реально играть в футбол и доказывать, что женский футбол тоже возможен. Затем я оказалась в женской команде Girl Power, там не было субкультурного контекста. Это вообще уникальное явление — школа для взрослых, в которую могут прийти люди без подготовки и в доброжелательной атмосфере учиться и развиваться на поле. Там я начала заниматься профессионально и расти как вратарь.
Меня бесило, что девочки играют с девочками, а мальчики — с мальчиками. Понятно, почему так происходит на тренировках, но вообще не очевидно, почему мы не можем иногда играть вместе хотя бы с друзьями. И я решила, что я сделаю смешанную команду из своих друзей. У нас собрался микс из людей, которые никогда бы иначе не встретились. У нас есть мальчик, который работает в компании, прокладывающей трубы, у нас есть девочка, которая занимается криптой и ICO, у нас даже один главный редактор есть. Мы считаем, что не важно, чем ты занимаешься днем, если ты вечером хочешь поиграть в футбольчик.
Ведь прелесть футбола в том, что в него могут играть люди с очень разным бэкграундом. И им ничего не нужно, кроме ровной поверхности и мяча — все, погнали. Какие бы у вас ни были языки, если вы можете бегать — то сможете играть вместе.
— И чем же вы занимаетесь днем?
Настя: У нас у всех самые обычные профессии, мы совсем не активисты. Я работаю в рекламном агентстве коммуникационным стратегом.
Рита: Я руковожу мобильной разработкой в компании «Вымпелком»: IT, технологии, все такое.
Макс: Я тоже работаю в рекламном агентстве, руковожу клиентской группой.
Настя: Панки повзрослели!
— Как вы собрали в команду людей, которые неожиданно не сказали, что девчонки могут только на воротах стоять?
Настя: На самом деле, про ворота это вообще непонятный стереотип. На воротах стоять вообще намного жестче, чем в поле бегать — можно серьезно травмироваться. У меня, например, все руки битые и пальцы переломаны.
А насчет друзей — я стараюсь делать так, чтобы в моем окружении не было людей, которые разделяют дискриминационную риторику, это вредный дискурс. Я понимаю, почему иногда мальчики могут хотеть играть только с мальчиками — наверное, там они могут играть жестче. Но мы команда, которая нерегулярно тренируется и собирается, только когда нам по кайфу. Если ты хочешь всех ломать на поле и коленки людям выворачивать в обратную сторону, добро пожаловать в ЛФЛ и НМФЛ. А у нас объединение людей, которые никогда не стремились выиграть первое место — хоть это и приятно.
Но наше самое большое достижение не спортивное. Мы — первая команда, которая изначально собиралась как смешанная, и заявляется таким составом даже на турниры с мужскими командами — даже если у нас мало шансов что-то там выиграть. Я всегда буду стоять за то, что все играют со всеми на равных правах, не важно, какая у тебя сексуальная ориентация, пол или цвет кожи. Мы вышли — и мы играем вместе. Проебем — пойдем пивка попить, нам не привыкать.
— А вы выигрывали у мужских команд?
Настя: Постоянно!
Рита: У нас недавно был товарищеский матч с командой ФК «Клещи». Мы приехали на него небольшим составом, всего восемь человек — мы играем по правилам «4+1», четверо на поле и вратарь. Мы-то собирались просто классно провести время. Но наши противники подошли к вопросу серьезно и вывезли три состава, разрабатывали сложные стратегии — но в итоге все равно проиграли. Мне кажется, что взаимодействие в команде и командный дух решает больше, чем физическая форма.
— Макс, ты тот самый парень, который играет с девчонками. Ты чувствуешь разницу между игрой с парнями?
Макс: Мне нравится футбол. И мне не важно, играть с парнями или с девчонками. Футбол — это такая игра, в которой ты получаешь удовольствие от красоты процесса. Я пришел в футбол в 20 лет, тогда не было никаких смешанных команд. Потом я попал в ФК «Тыдыщ». Я не знал, что меня ждет и относился ко всему этому скептически. Но потом мы вышли на поле, и я понял, что никакой разницы нет. Я стараюсь не жестить и во время игры и с парнями, и с девчонками, мне важно играть красиво и аккуратно.
У меня были моменты, когда я думал, что не стану никому рассказывать, что я играю с девчонками. Но потом я понял, что это bullshit, так что теперь все мои друзья знают, что я играю в смешанной команде.
Настя: Сделал камин-аут!
— И как твои друзья к этому отнеслись?
Макс: Были насмешки, но я понимаю, что многие к этому не готовы. Некоторые воспринимали это как шутку и относились несерьезно, но теперь это меня не волнует. Я здесь нашел отличных друзей, нас многое связывает: мы ездили в разные города, заявлялась на турниры, на которых мы были явными лузерами, проигрывали их с треском — а иногда и выигрывали. Но главное, что мы выходили на поле с улыбкой, играли с улыбкой и уходили оттуда довольные.
— Как часто вы тренируетесь или куда-то выезжаете?
Настя: Это стихийная история. Мы участвуем в DIY-турнирах, так что когда кто-то такой заявляет, мы туда едем. К сожалению, в нашей стране это не очень популярный формат. Сейчас из-за того, что были выборы сами-знаете-кого и чемпионат по сами-знаете-чему, а еще из-за дела пензенских анархистов, некоторые турниры накрывал ОМОН и Центр «Э». Люди там стояли лицом к стенке. Я предполагала такое развитие событий и потому мы туда даже не заявлялись. Мы не готовы принимать участие в маски-шоу.
— Давай уточню. У нас сейчас проходит огромное всероссийское футбольное событие, которое позиционируется как объединяющее страны и людей. А наши силовики приходят ставят лицом к стенке тех, кто поддерживает футбол в России?
Настя: С ноябрьским турниром в Москве произошло именно так. Пришел Центр «Э» и ОМОН. А еще всегда есть опасность, что нападут правые, так что центр проведения турнира до последнего дня держится в секрете. Адрес обычно присылают капитану команды при помощи сервиса, который удаляет сообщения сразу после прочтения. Это до определенного момента воспринимается как веселая игра, пока не начинают страдать и погибать люди. Из-за этих проблем DIY-турниры проходят не очень часто.
— Какой повод ОМОН использует, чтобы накрыть спортивное мероприятие?
Настя: Экстремизм — как и у пензенских анархистов. Ничего нового они не придумали. Никого не сажают, но всем понятно, что организаторы турниров на карандаше у спецслужб.
— Не страшно в таких условиях продолжать выезжать на турниры?
Настя: У меня обостренное чувство справедливости. Я считаю, что если я не делаю ничего незаконного, то я имею право продолжать этим заниматься. Я просто играю в футбол со своими друзьями. А если бояться всего, то можно из дома не выходить.
— А как вы относитесь к чемпионату мира?
Рита: Это давно не игра, это большой бизнес. Там много тратят, много зарабатывают — и не более. Там нет никакой попытки уравнять людей при помощи спорта или помочь более бедным странам. Это просто бизнес, использующий человеческий азарт. Я смотрю матчи из спортивного интереса, мне любопытно, как ведут себя на поле люди, всю жизнь посвятившие футболу. Но я не считаю чемпионат событием, которое может что-то вокруг изменить к лучшему — только обогатить людей, непосредственно участвующих в его организации.
— Как ты думаешь, есть ли шанс вернуть эту систему к тому, чем она была в самом начале — к почти любительскому состязанию не ради денег и наград, а ради удовольствия и общения?
Рита: Даже если вдруг кто-то решит не проводить чемпионат мира, то через полвека все вернется к тому же самому. Это проблема не чемпионата мира, это проблема общества. Оно не против того, что происходит, оно этого ожидает. Так что это решается только более глубокой работой с людьми вокруг и организацией более здорового и полноценного общества. Ведь те, кто проводят чемпионаты или делают ставки на собачьи бои — это просто люди. Если каждый начнет уважать каждого как минимум в контексте футбольного поля, всем станет легче жить.
— Женский футбол в России существует как явление?
Рита: Как правило, профессиональные женские футбольные команды у нас существуют на базе спортшкол, которые в основном занимаются мальчиками. То есть девочки получаются по остаточному принципу. И они чувствуют себя именно так. Но сейчас, несмотря на продолжение этой тенденции, ситуация начинает исправляться. Раньше о существовании женских футбольных клубов не знал почти никто, а теперь все начали понимать, что женский футбол совсем другой, но тоже зрелищный и захватывающий.
Настя: Например, российская женская команда по пляжному футболу недавно выиграла бронзу в чемпионате мира. Но никто не хочет об этом знать — что наши девчонки отлично играют.
А еще женский футбол совсем другой, потому что профессиональным футболисткам не достаются многомиллионные контракты. Девчонки играют на энтузиазме. Так что если ты девочка и играешь в футбол, то это действительно твоя страсть, ты будешь стараться и рубиться до последнего. Это не Криштиану Роналду, который получит за это хуиллиард денег. Кстати, из-за этого в женском футболе в разы ниже процент симуляций. Ты правда играешь, и если тебе въебали по ноге или разбили нос, то ты продолжаешь играть.
— Кстати, насчет травм. Моя мама сказала бы, что если я нос сломаю, то меня никто замуж не возьмет. И добавила бы, что слабому полу не положено пальцы ломать на поле.
Рита: Нет ничего лучше, чем после игры войти в женскую раздевалку и увидеть у всех девчонок эти черные отслаивающиеся ногти на ногах — и никому это не мешает быть женами, матерями, строить успешную карьеру и делать вообще все, что угодно со своей жизнью. Ломал ты руку или нет— это тебя никак не определяет.
Настя: Ну да, есть такое мнение, что если ты слишком сильно проявляешь собственное мнение и чересчур независимая и боевая, кладешь болт на представления о конвенциональной красоте и мифической женственности, то от этого твоя жизнь должна качественно ухудшиться, и тебя должны перестать воспринимать как девушку. Практика показывает, что это не так, и эти клише существуют только в голове некоторых людей. Мне их жаль.
Я постоянно сталкиваюсь с таким отношением, когда прихожу к врачу. Когда я ломаю руки, он говорит мне, что женщине они нужны, чтобы за детьми ухаживать. А я ему отвечаю, что мне руки нужны для трех вещей: пинту пива держать, мячик в воротах ловить и на компьютере работать.
— А сколько раз ты ломала руки?
Настя: Раза четыре, и много раз получала вывих пальца. А полевые девочки часто получают по ногам. Даже если это не перелом, то это все равно очень больно. Я не собираюсь тратить свою жизнь на то, чтобы соответствовать чужим представлениям о том, как я должна выглядеть и чем заниматься. Мне кажется, что в двадцать первом веке это уже никого не должно удивлять.
— Вы болеете за разные команды. Это не мешает командному духу?
Рита: Вообще ничуть.
Настя: Да, я болею за «Спартак», а Рита — за ЦСКА. Но мы смотрим матчи вместе.
Рита: И поздравляем друг друга с победами своих команд.
Настя: Мы обсуждаем это по-справедливости: твои сегодня выиграли, потому что они объективно лучше сыграли, а этот игрок не забил, потому что не старался.
Рита: Я считаю, что все вопросы так и надо обсуждать — только если это не совсем принципиальные разногласия. А боление за команду — это точно не то, что тебя определяет и может тебе помешать с кем-то дружить. Особенно, если у вас столько общего.
Заглавная иллюстрация: Лиза Андреева
