Будучи автономным микросоциумом, общага может восприниматься как репрезентация России в целом. Здесь выстроена своя иерархия: и президент в лице коменданта, обязательно полноватой недоброй женщины за сорок; и своя полиция в лице охранника на вахте, возомнившего себя властителем мира; и своя Росгвардия — добровольные студенческие отряды, отвечающие за порядок в общежитии; аналог министерства культуры и правосудия — студсовет, отвечающий за досуг и защиту студентов, на деле исполняющий роль мишуры.
Здесь обязательно следят за моральным обликом обитателей, поэтому всюду висят объявления и указания, за неисполнение коих — выселение из рая. Но законы мало влияют на граждан общажной страны. Каждый из них — бесспорно злостный нарушитель. Даже тот, кто бессовестно посмел быть отличником, рано или поздно попробует в тёмном загаженном коридоре свой первый глоток водки.
Страшнее только потеря собственной личности и разложение. Нет «я», есть «мы». С общим душем и туалетом, общими кроватями, матрацами и подушками, общей кухней и прачечной. И, что самое ужасное, с общим мышлением.
Так и живёт этот маленький большой мир — молчаливо выносит холод, ест дешёвую еду, спит на скрипучих кроватях и на них же плодится, много пьёт и курит, ищет средства для существования, иногда учится, но чаще деградирует.
Все мы дети общаги, забытые в одиноких комнатах с облупленными подоконниками, тихие и молчаливо ждущие, когда перемены постучат в наши двери.
Фотоэссе вдохновлено романом Алексея Иванова «Общага-на-крови»
