История «Алисы в Стране чудес» в 200 иллюстрациях. Как менялись образы героев сказки Кэрролла
«А кто эти? — спросила Королева, указывая на трёх садовников, растянувшихся вокруг розового куста. Так как, видите ли, они лежали лицом вниз и узор на их спинах был такой же, что у остальных карт колоды, она не могла узнать, были ли то садовники, или солдаты, или придворные, или трое её собственных детей» /Леонор Соланс, Испания, 2009
К годовщине первого издания «Алисы в Стране чудес» публикуем более 200 иллюстраций от 55 художников со всего мира — от самого Кэрролла и Сальвадора Дали до Туве Янссон и Павла Пепперштейна. Архив представляет уникальное собрание авторских трактовок сказки: викторианского Чеширского кота, гогеновскую Алису, стимпанковского Шляпника, сюрреалистичную Гусеницу, номенклатурного Кролика, муми-тролльную Королеву и другие эксцентричные образы.
Алиса начала очень скучать: она сидела рядом с сестрой на берегу и ничего не делала. Раза два она заглянула в книгу, которую читала ее сестра, но там не было ни картинок, ни разговоров. «И что за польза от книги, — подумала она, — в которой нет разговоров или картинок?».
Льюис Кэрролл, «Алиса в стране чудес»
Первое издание и немая экранизация
Чарльз Лютвидж Доджсон был математиком по профессии, дьяконом по принуждению и писателем по призванию. Подписывать абсурдные стихотворения и рассказы своим именем было крайне нежелательно из-за церковного сана: для христианской церкви непонятные и выдуманные истории, которые писал Чарльз, были сравни ереси, поэтому профессор взял псевдоним — Льюис Кэрролл. Имя образовалось интересным путем: Доджсон перевел «Чарльз Лютвидж» на латынь, в получившемся «Каролюс Людовикус» поменял слова местами и перевел их обратно на английский.
История о маленькой девочке Алисе, последовавшей за Белым кроликом в нору и угодившей прямиком в Страну чудес, появилась благодаря средней дочери Генри Лиддела, ректора колледжа Крайст-Чёрч, крупнейшего в Оксфордском университете. Чарльз Доджсон преподавал там математику и был дружен с семьей Лиддел. 4 июля 1862 года профессор катал на лодке Алису и двух ее сестер и по просьбе девочек стал на ходу придумывать сказку, в которой «Дитя Мечты гостит у зверей и с птицами поет».
Спустя два года Льюис Кэрролл подарил Алисе Лиддел единственный экземпляр «Приключений Алисы под землей» с рисунками от самого автора, а 4 июля 1865 года в свет вышел первый тираж произведения, на этот раз с иллюстрациями Джона Тенниела и с уже привычным названием «Алиса в Стране чудес».
Изображения Тенниела считаются каноническими: они предопределилили дальнейшую историю иллюстрирования сказки, так как большинство художников так или иначе ориентировались на первого официального иллюстратора произведения.
В 1915 году в США вышел немой черно-белый фильм от режиссера В. В. Янга, образы героев также создавались по работам Джона Тенниела.
Белый Кролик на иллюстрациях Дж. Тенниела (1865) и образ Белого Кролика в фильме В. Янга (1915)Птица Додо на иллюстрациях Дж. Тенниела (1865) и образ Додо в фильме В. Янга (1915)Герцогиня на иллюстрациях Дж. Тенниела (1865) и образ Герцогини в фильме В. Янга (1915)
При жизни Доджсона «Алису» переиздавали минимум пять раз, но изменения текста были незначительными. В 1871 году появилось продолжение — «Алиса в Зазеркалье», а в 1889-м вышла адаптация «Приключения Алисы в Стране чудес, рассказанные для маленьких читателей самим автором» — сокращенное и адаптированное издание, впервые с цветными иллюстрациями.
Сегодня произведение переведено на 125 языков и проиллюстрировано более чем 500 художниками. Здесь собраны рисунки Алисы, Белого кролика, Чеширского кота, Королевы червей и других персонажей сказки от 55 иллюстраторов из Англии, США, Франции, Германии, Финляндии, Словакии, Новой Зеландии, Испании, Нидерландов, Австрии, Италии, Бразилии, Австралии, СССР и России.
1864–1944: Кэрролл, Тенниел и первые эксперименты с каноном
1864. Льюис Кэрролл, Англия
Она не выпила и половины бутылки, как почувствовала, что её голова коснулась потолка, и Алисе пришлось согнуть шею, чтобы не сломать её. Она поспешно поставила бутылку на место, говоря себе: «Этого вполне хватит! Надеюсь, что я не буду больше расти. Я и сейчас не могу выйти в дверь. Очень жаль, что я выпила так много». Увы! Жалеть было поздно. Она продолжала расти и расти и очень скоро должна была опуститься на колени на пол; в следующую минуту этого оказалось недостаточно. Тогда она попыталась лечь, упираясь локтем одной руки в дверь и другой рукой охватив голову.— Кто ты такая? — сказала Гусеница. Это едва ли было ободряющим началом для разговора. Алиса ответила с некоторой робостью: — Именно в настоящий момент я… я и сама не знаю, сэр… Самое большее, я знаю только, кем я была, когда встала сегодня утром, но я думаю, что с тех пор мне пришлось не раз измениться.— Пусть присяжные обдумают своё решение, — сказал Король уже в двадцатый раз в течение дня. — Нет-нет! — возразила Королева. — Сначала казнь, приговор — потом! — Вздор! — громко сказала Алиса. — Что за бессмыслица — казнить до приговора! — Придержи язык! — закричала Королева, побагровев. — Не желаю! — ответила Алиса. — Долой ей голову! — заорала Королева на самых высоких нотах своего голоса.
1865. Джон Тенниел, Англия
«Он выглядит добродушным», — подумала Алиса. Но у Кота были очень длинные когти и много больших зубов. Поэтому она решила, что с ним нужно обращаться почтительно. «Чеширский Котик…» — начала она довольно робко, так как совсем не была уверена, понравится ли ему это имя. Однако Кот только улыбнулся немного шире.— Я не знала, что этот стол только для вас, — сказала Алиса: — он накрыт больше чем на троих. — Тебе нужно подстричься, — произнёс Шляпочник. Он в течение некоторого времени разглядывал Алису с большим любопытством, и это были первые его слова. — Вы не должны касаться личностей, — строго ответила Алиса, — это неприлично! Шляпочник широко открыл глаза, услышав её замечание, но сказал лишь: — Какое сходство между вороном и письменным столом?— Смею сказать, что ты удивлена, почему я не обняла тебя за талию? — спросила после некоторого молчания Герцогиня.— Это потому, что характер твоего фламинго внушает мне сомнения. Могу я сделать опыт? — Он может укусить, — осторожно заметила Алиса, не чувствуя особенного желания, чтобы опыт был произведён. — Совершенно верно! — сказала Герцогиня. — Фламинго и горчица оба кусаются, и мораль отсюда: «Кто пернатый, тот крылатый».
1896. Бланш Макманус, США
С одной из полок она сняла, летя вниз, банку с наклейкой: «АПЕЛЬСИННЫЙ МАРМЕЛАД», но, к её величайшему разочарованию, банка оказалась пустой.…тогда ты не имеешь никакого понятия, какая восхитительная вещь Кадриль Омаров! — Нет, в самом деле, — сказала Алиса. — Что это за танец? — Ну, —ответил Грифон, —сначала вы выстраиваетесь в линию вдоль морского берега… — В две линии! — вскричал Мок-Тартль — Фальшивая Черепаха.— Тюлени, черепахи и тому подобное… Затем вы очищаете берег от медуз… — Это, конечно, отнимает некоторое время, — прервал Грифон. —… вы делаете два шага вперёд… — Каждый с омаром в качестве партнёра! — воскликнул Грифон.Когда они прибыли к месту суда, Король и Королева Червей уже сидели на тронах. Их окружала огромная толпа — маленькие птицы и зверьки всех пород и целая колода карт. Перед ними стоял Валет, в цепях, с караульными солдатами по бокам. Возле Короля находился Белый Кролик, с трубой в одной руке и свитком пергамента в другой. В самом центре судилища бросался в глаза стол с большим блюдом кексов на нём. Они выглядели такими вкусными, что при виде их Алиса почувствовала настоящий голод. «Хорошо было бы, если бы суд закончился поскорее, — думала она, — и раздали бы угощенье». Но, кажется, надежды на это не было.
1901. Питер Ньюэлл, США
Папа Вильям! Про тонкий твой ум говоря, / Удивляется весь наш дом, / Как на кончике носа ты держишь угря / И танцуешь ещё притом.— Поосторожнее, Пятёрка! Не брызгай на меня краской! — Я тут ни при чём! — проворчал Пятёрка сердито. — Семёрка толкнул меня под локоть! В ответ на это Семёрка поднял глаза и сказал: — Верно, Пятёрка! Всегда виноваты другие.Её ёж был занят битвой с чужим ежом. Это показалось Алисе превосходным случаем крокетировать одного другим. Единственным затруднением было, что её фламинго перешёл на другую сторону площадки, где, как могла видеть Алиса, он самым беспомощным образом пытался взлететь на одно из деревьев. Когда же она поймала фламинго и принесла его назад, битва была уже окончена и оба ежа скрылись из виду.
1907. Артур Рэкхем, Томас Майбанк и Чарльз Робинсон, Англия
Однако, когда компания пробежала с полчаса или около этого и все снова стали совершенно сухими, Дронт неожиданно скомандовал: — Скачки закончены! И зверьки и птицы окружили его, тяжело дыша и спрашивая: «Но кто же выиграл?» На этот вопрос Дронт не мог ответить без серьезного размышления и долго стоял, приставив палец ко лбу (поза, в которой вы обыкновенно видите Шекспира на его изображениях), в то время как остальные молча ждали. / Артур Рэкхем— Безусловно, в этом супе слишком много перца, — сказала себе Алиса, страшно чихая. Действительно, весь воздух вокруг был пропитан горечью перца. Даже Герцогиня то и дело чихала, а ребенок чихал и завывал попеременно, не умолкая ни на секунду. Из находившихся в кухне не чихали только Кухарка и большой Кот, который лежал у очага и улыбался от уха до уха / Артур РэкхемТак они подошли к Мок-Тартлю — Фальшивой Черепахе, который посмотрел на них большими глазами, полными слез, но ничего не сказал. — Вот эта молодая леди, — произнес Грифон, — очень хочет узнать твою историю. — Я расскажу ее, — сказал Мок-Тартль глухим, безнадежным тоном. — Садитесь оба и не говорите ни слова до тех пор, пока я не кончу! Они сели, и никто в течение нескольких минут не произносил ни слова. Алиса подумала про себя: «Не вижу, каким образом он когда-нибудь сможет кончить, раз он даже и не начинал». Но она терпеливо ждала / Артур РэкхемНаконец раздался стук колес маленькой тележки и звук довольно многочисленных голосов, говорящих одновременно. Она уловила отдельные слова: «Где другая лестница?» — «Я-то принес только одну! Другая у Билля». — «Билль! Тащи её сюда, парень!» — «Сюда! Приставьте их к этому углу!» — «Нет, сначала свяжите их вместе — они едва могут дойти до половины стены». — «О, достаточно и так. Не нужно особенно стараться». — «Сюда, Билль. Хватай веревку!» — «Выдержит ли крыша?» — «Помните, что одна черепица шатается!» — «О, она летит вниз! Прячьте головы!» (Громкий треск.) — «А ну, кто это сделал?» — «Это Билль, я думаю». — «Кто спустится вниз по дымоходу?» — «Ну, только не я! Вы спуститесь!» — «Это мне тоже не очень нравится! Я не полезу туда! Билль должен спуститься по трубе!» — «Эй, Билль! Хозяин говорит, чтобы ты лез в трубу!» / Томас МайбанкЕдва Алисе удалось изогнуть шею изящным зигзагом, и она уже готовилась нырнуть в море листвы (Алиса заметила, что это были всего лишь верхушки деревьев, под которыми она только что бродила), как вдруг резкий свист заставил ее откинуться назад: большой Голубь подлетел к самому ее лицу, нанося жестокие удары крыльями / Томас Майбанк— Если ты хочешь превратиться в поросенка, мой милый, — строго сказала Алиса, — мне с тобой нечего будет делать. Теперь — подумай! / Томас Майбанк— Какое число сегодня? — сказал он, обращаясь к Алисе. Он достал из кармана часы и с беспокойством рассматривал их, то и дело встряхивая и прикладывая к уху. Алиса подумала немного и сказала: — Четвёртое. — Отстали на два дня! — вздохнул Шляпочник. — Я говорил тебе — сливочное масло не годится для механизма, — добавил он, сердито смотря на Мартовского Зайца.Палач доказывал, что он не может отрубить голову, если нет тела, от которого она должна быть отрублена: он никогда прежде не делал ничего подобного и не хочет начинать учиться этому в его возрасте. Довод Короля был краток: всякий, у кого есть голова, может быть обезглавлен, и поэтому нечего болтать чепуху. Довод Королевы был тот, что, если что-нибудь не будет выполнено в мгновение ока, она казнит присутствующих всех до одного.Будьте любезны, мадам! Здесь Новая Зеландия или Австралия?...увидели в отдалении Мок-Тартля — Фальшивую Черепаху, который печально и одиноко сидел на обломке скалы. Когда они подошли ближе, Алиса услышала, как он вздохнул, словно сердце его было разбито.
1907 год. Бесси Пис Гутман, США
Вдруг неожиданно из леса показался бегущий лакей в ливрее (она решила, что это лакей, потому что он был в ливрее; иначе, судя только по его лицу, она назвала бы его рыбой) и громко постучал в дверь дома костяшками пальцев. Ее открыл другой лакей, в ливрее, с круглым лицом и большими глазами, словно у лягушки. У обоих лакеев, как заметила Алиса, напудренные волосы были в сплошных завитках.Процессия двинулась дальше, и только три солдата остались позади, чтобы казнить несчастных садовников, которые бросились к Алисе за защитой. «Вы не будете обезглавлены!» — сказала Алиса и спрятала их в большой цветочный горшок, стоявший вблизи.Так они подошли к Мок-Тартлю — Фальшивой Черепахе, который посмотрел на них большими глазами, полными слез, но ничего не сказал.
1908. Гарри Раунтри, Новая Зеландия
Компания, собравшаяся на берегу, выглядела очень причудливо: птицы с крыльями, волочащимися по земле, зверьки со слипшимся мехом, и все они — насквозь мокрые, злые, недовольные.— Соня опять спит, — сказал Шляпочник и налил немного горячего чая ей на нос. Соня нетерпеливо тряхнула головой и проговорила, не открывая глаз: — Конечно, конечно: это как раз то, что я сама хотела сказать.Алиса подумала, что за всю свою жизнь никогда еще не видела такой странной площадки для игры в крокет. Это были сплошные грядки и борозды. Шарами служили живые ежи, молотками — живые фламинго, а солдаты, согнувшись вдвое и упираясь в землю головами и руками, изображали крокетные ворота.Тут они начали торжественно танцевать вокруг Алисы, время от времени наступая ей на кончики пальцев, когда проходили слишком близко, и отбивая передними лапами такт.Тут Король, который в течение некоторого времени старательно записывал что-то в свою памятную книжку, закричал: — Молчать! — и прочитал по книжке: — Правило Сорок Второе. Всем лицам больше чем с милю ростом покинуть суд — Я — не с милю ростом, — сказала Алиса. — Нет, с милю, —возразил Король. — Около двух миль ростом, — добавила Королева. — Ну, я, во всяком случае, не выйду, — сказала Алиса. — Кроме того, это не постоянное правило: вы придумали его только сейчас. — Это самое старое правило в книге, — заявил Король. — Тогда оно должно было бы быть Правило Номер Первый, — возразила Алиса. Король побледнел и быстро захлопнул памятную книжку.
1910. Мейбл Люси Аттвелл, Великобритания
Обложка издания, оформленная художницей Люси АттвеллТочно так же Алисе не показалось очень необычным, когда она услышала, как Кролик говорил сам себе: — О горе, горе! Я опоздаю!Алиса удержала ребёнка с некоторым трудом, потому что это было странно сложенное маленькое существо, которое растопыривало руки и ноги во всех направлениях. «Совсем как морская звезда», — подумала Алиса.— Мне не нравится его внешность! — возразил Король. — Однако, если ему хочется, я удостою его почести: он может поцеловать мою руку. — Совсем не хочется, — заметил Кот. — Не будь дерзким, — сказал Король, — и не смотри на меня так! Говоря это, он спрятался за Алису.
1911. Джордж Соупер, Великобритания
Итак, она вновь начала по-французски: — Уэ ма ша? (Где моя кошка?) — что было первым предложением в ее французском учебнике. Мышь неожиданно сделала скачок из воды и, казалось, затрепетала от ужаса.Кролик сильно вздрогнул, уронил белые лайковые перчатки и веер и умчался прочь в темноту так быстро, как только мог.Мышь произнесла глухим, дрожащим голосом: — Выйдем на берег, и тогда я расскажу тебе свою историю, всю до конца, и ты поймёшь, почему я ненавижу кошек и собак.— Что вы значите? — воскликнула Алиса, (к этому времени она достигла своего полного роста). — Вы — всего лишь колода карт! Внезапно целая колода карт взвилась в воздух и налетела на нее.
1921. Эдгар Тарстан, Англия
Вниз, вниз, вниз… Кончится ли когда-нибудь падение?Однако она все еще продолжала расти и наконец была принуждена высунуть одну руку в окно, а одну ногу протянуть вверх по каминной трубе.Гусеница и Алиса некоторое время молча смотрели друг на друга.
1922. Гвинед М. Хадсон, Англия
Бедная маленькая Ящерица-Билль был в середине. Его поддерживали две морские свинки, которые время от времени поили его чем-то из бутылки.Несколько минут Гусеница пускала дым, не говоря ни слова. Наконец она разжала руки, вновь вынула изо рта чубук кальяна и спросила: — И так, ты думаешь, что ты изменилась, верно? — К несчастью, это так, — сказала Алиса. — Я не могу вспомнить самых простых вещей… и я не могу сохранить один и тот же рост на протяжении десяти минут!Соня немедленно заснула, и никто из оставшихся за столом не обратил ни малейшего внимания на уход Алисы, хотя она раз или два оглянулась, еще надеясь, что ее все же позовут обратно. В последнее мгновение она видела, как Шляпочник и Мартовский Заяц пытались засунуть Соню в чайник.Прекрасный суп в столовой ждет. / Из миски жирный пар идёт. / Не любит супа тот, кто глуп! / Прекрасный суп, вечерний Суп!
1923. Гертруда Кей, США
Все опять собрались вокруг неё, и Дронт важно вручил ей напёрсток со словами: — Мы просим тебя принять этот изящный напёрсток… И, когда он закончил свою краткую речь, компания одобрительно закричала.Алиса встала на цыпочки и внимательно оглядела шляпку мухомора. В ту же минуту она увидела большую голубую Гусеницу, которая сидела со скрещёнными руками на верхушке гриба и спокойно сосала длинный чубук кальяна, не обращая ни малейшего внимания на неё и вообще ни на что другое.Она поставила маленькое существо на землю и с большим облегчением смотрела, как оно побежало рысью по направлению к лесу. «Если бы он вырос, — подумала она, — он был бы ужасно уродливым ребёнком, но, мне кажется, теперь из него вышел очень красивый поросёнок!» И она стала вспоминать всех знакомых детей, которые могли бы быть очень хорошими поросятами. И только она сказала себе: «Лишь бы узнать верный способ превращения…», как вдруг слегка вздрогнула, заметив Чеширского Кота, сидящего на суку дерева в нескольких шагах от неё.— Это… это прекрасный день! — послышался робкий голос сбоку от неё: она шла рядом с Белым Кроликом, который тревожно смотрел ей в лицо. — Превосходный, — сказала Алиса.
1929. Чарльз Фолкард, Англия
— Это было на большом концерте, который давала Королева Червей. Я пел тогда: «Вейся, вейся, смейся мне, Нетопырь, летя к луне!» Ты может быть, помнишь эту песню? — Я слышала что-то похожее, — сказала Алиса. — Дальше она поётся, — продолжал Шляпочник, — таким образом: Синей ночью с высоты Чайной чашкой блещешь ты! Вейся, вейся…Я бью ребёнка потому, / Что громко он чихает, / Но перец нюхать и ему / Никто не запрещает!Ей друг чешуйчатый твердит: «Станцуем же хоть раз! Над нами буря пролетит, и берег встретит нас!»
1933. Д. Р. Секстон, Англия
Как вдруг неожиданно — бух! бух! — она упала на кучу валежника и сухих листьев, и падение прекратилось. Алиса ничуть не ушиблась и в один миг вскочила на ноги. Она посмотрела вверх, но над головой было совершенно темно. Перед ней оказался другой длинный ход, и Белый Кролик, быстро мчась вдоль него, всё ещё виднелся вдалеке.Наконец Мышь, которая, видимо, была среди них самой почтенной особой, возгласила: — Садитесь и слушайте меня! Я очень скоро сделаю вас достаточно сухими. Они уселись все сразу в большой круг, с Мышью посредине, Алиса не спускала с неё глаз, так как она была вполне уверена, что получит основательную простуду, если немедленно не высохнет.— Бедняжка! — сказала Алиса льстивым голосом и даже попробовала посвистать ему. Но в то же время она ужасно испугалась при мысли, что, может быть, он голоден и, чего доброго, съест её, несмотря на всю её лесть. Не думая о том, что она делает, Алиса сломала ветку и протянула её щенку.— Ну, я решительно предупреждаю тебя, — бешено закричала Королева, при этих словах топая ногой: — или ты, или твоя голова — долой! И это меньше чем в полминуты! Делай выбор! Герцогиня сделала выбор и исчезла в один миг.— Суд начинается! — Идём! — воскликнул Грифон и, взяв Алису за руку, помчался, не дожидаясь окончания песни. — Что это за суд? — задыхаясь, спросила Алиса на бегу. Но Грифон только ответил: — Идём! — и побежал ещё быстрее <…>— О, я видела такой странный сон! — воскликнула Алиса и рассказала ей всё, что могла вспомнить о тех чудесных приключениях, о которых вы сейчас прочитали.
1933. Джон Мортон Сейл, Англия
Спустя некоторое время она услышала лёгкий топот ног в отдалении и поспешно вытерла глаза, чтобы видеть, кто это приближается. То был Белый Кролик, который возвращался назад, блестяще одетый, с парой белых лайковых перчаток в одной руке и большим веером в другой.И она начала: — О Мышь! Знаете ли вы выход из озера? Я очень устала, плавая в нём, о Мышь!— Точно так же с твоей стороны не очень-то вежливо садиться без приглашения, — заявил Мартовский Заяц. — Я не знала, что этот стол только для вас, — сказала Алиса: — он накрыт больше чем на троих.Вдруг она увидела странное явление в воздухе; сначала оно её изумило, но, понаблюдав его одну-две минуты, Алиса догадалась, что это улыбка, и она сказала себе: — Это Чеширский Кот. Теперь будет с кем потолковать!
1945–1989: Янссон, Дали, поп-арт и готика
1945. Мервин Пик, Англия
Тут она стала размышлять про себя (правда, с трудом, потому что в такой жаркий день чувствовала себя сонной и глупой), стоит ли удовольствие плести венок из маргариток беспокойства идти собирать маргаритки <…>Под деревом, против дома, стоял стол, за которым пили чай Мартовский Заяц и Шляпочник, а между ними сидела Орешниковая Соня. Она крепко спала. Мартовский Заяц и Шляпочник пользовались ею как диванной подушкой, поставив на неё локти, и разговаривали через её голову.Королева Червей в исполнении Мервин Пик— Кот может смотреть на Короля, — возразила Алиса, — я читала об этом в какой-то книге, но я не могу вспомнить, в какой именно. — Во всяком случае, он должен быть удалён! — сказал Король очень решительно и позвал Королеву, которая в этот момент проходила мимо.— Моя дорогая! Я желаю, чтобы ты удалила этого Кота! Королева знала лишь один способ устранять все затруднения — большие или маленькие. — Долой ему голову! — крикнула она, даже не оглянувшись.Все двенадцать присяжных заседателей старательно писали что-то на грифельных досках.
1949. Филипп Гоф, Англия
Алиса и Белый КроликЕдва Алиса произнесла это, как очутилась вблизи чистенького маленького дома с блестящей медной дощечкой на дверях, на которой было выгравировано: «Б. КРОЛИК». Она вошла в дом, не постучав, и взбежала по лестнице, очень боясь, что встретит настоящую Мэри Анну и будет прогнана из дома, прежде чем сумеет найти веер и перчатки.Кухня Герцогини— Это голос Омара. Вы слышите крик? / «Вы меня разварили! Ах, где мой парик?» / И, поправивши носом жилетку и бант, / Он идёт на носочках, как лондонский франт. / Если отмель пустынна и тихо кругом, / Он кричит, что акулы ему нипочём, / Но лишь только вдали заприметит акул, / Он забьётся в песок и кричит караул!
1949. Андре Журсен, Франция
Алиса подумала, что смело может подождать, хотя бы потому, что ей больше нечего было делать и что, возможно, после всего этого Гусеница всё же скажет ей что-нибудь достойное внимания. Несколько минут Гусеница пускала дым, не говоря ни слова.«Алиса в Стране чудес»Первым затруднением для Алисы было, как действовать своим фламинго. Ей удалось довольно удобно запрятать его тело под руку, причём ноги фламинго свисали вниз. Но всякий раз, когда она точно направляла его шею, готовясь нанести удар по ежу головой фламинго, последний непременно скручивал шею в кольцо и заглядывал ей в глаза с таким недоумевающим выражением, что она не могла не расхохотаться.
1958. Валерий Алфеевский, СССР
Обложка издания, оформленная АлфеевскимАлиса не решилась бросить её, боясь убить кого-нибудь внизу. И она изловчилась и поставила банку в один из буфетов, мимо которого падала.Но горе бедной Алисе! Когда она приблизилась к двери, оказалось, что она забыла маленький золотой ключик; а когда Алиса возвратилась за ним к столу, то обнаружила, что не может достать его: она ясно видела его сквозь стекло, но, как ни пыталась вскарабкаться на стол по одной из его ножек, было слишком скользко.Первым свидетелем был Шляпочник. Он вошёл с чашкой чаю в одной руке и с бутербродом — в другой.
1960. Анатолий Мосин, СССР
Обложка издания, оформленная МосинымОн мчался вдоль зала рысью, страшно торопясь и бормоча на бегу: — О Герцогиня, Герцогиня! О! Она придёт в неистовство, если я заставлю её ждать! Алиса была в таком отчаянии, что готова была просить помощи у кого угодно, поэтому, когда Кролик поравнялся с ней, она начала тихим, робким голосом: — Прошу вас, сэр…Кухарка сняла котёл с супом с очага и тотчас же принялась швырять всё, что находилось под рукой, в Герцогиню и ребёнка. Сначала полетели каминные щипцы, за ними последовал град кастрюль, тарелок и блюд. Герцогиня не обращала на них внимания, даже когда они попадали в неё, а ребёнок и без того всё время так сильно вопил, что было совершенно невозможно сказать, попало ему или нет.У входа в сад рос большой розовый куст, на нём цвели белые розы. Но находившиеся тут же три садовника деловито перекрашивали их в красный цвет.
1963. Туве Янссон, Финляндия
Обложка, оформленная Туве ЯнссонДина, моя дорогая, я хотела бы, чтобы ты была тут, внизу, со мной! Жаль, здесь нет мышей, но ты могла бы поймать в воздухе летучую мышь (она очень похожа на обыкновенную мышь, ты знаешь) или на стене — сороконожку. Но интересно: ест ли кошка сороконожку?— Теперь скажи мне, Пат, что там, в окне? — Вот те на! Это рука, ваша честь! (Он произнёс: «р-р-ука».) — «Рука»! Ах ты, гусь! Кто же видел когда-нибудь руку такой величины? Ведь она всё окно заполняет. — Верно, заполняет, ваша честь, и всё-таки это рука. — Ну, ей, во всяком случае, нечего там делать: отправляйся и убери её прочь!Кухарка пустила ей вслед сковородку, но слегка промахнулась.— Когда мы были маленькими, — продолжал Мок-Тартль более спокойно, хотя он время от времени продолжал слегка всхлипывать, — мы ходили в морскую школу. Старая Черепаха была нашим учителем. Мы обыкновенно называли его Римской Черепахой… — Почему вы называли его Римской Черепахой, если он не был ею? — спросила Алиса. — Потому что он был самой древней из черепах и набивал трухою наши черепа! — ответил Мок-Тартль сердито. — Поистине ты очень невежественна!
1967. Франц Хаакен, Германия
Кроличья нора сначала шла прямо, подобно туннелю, и затем неожиданно обрывалась вниз, так неожиданно, что Алиса, не имея ни секунды, чтобы остановиться, упала в глубокий колодец.— Что за странное чувство! — воскликнула Алиса. — Как будто я складываюсь, словно телескоп!Шляпник капает чай на нос Соне, чтобы мышь проснулась.
1967. Ральф Стедман, Англия
Алиса, чтобы не быть опрокинутой, спряталась от него за высокий куст чертополоха. Едва она выглянула из-за куста с другой стороны, как щенок снова набросился на ветку и второпях, пытаясь её схватить, перекувыркнулся через голову. Алиса, подумав, что это похоже на игру с ломовой лошадью, и боясь каждую секунду, что будет растоптана щенком, снова обежала вокруг чертополоха.Цап-царап сказал Мышке: Вот какие делишки, мы пойдём с тобой в суд, я тебя засужу. И не смей отпираться, мы должны расквитаться, потому что всё утро я без дела сижу. И на это нахалу мышка так отвечала: Без суда и без следствия, сударь, Дел не ведут. — Я и суд, я и следствие. — Цап-царап ей ответствует. — Присужу тебя к смерти я. Тут тебе и капут! / История Мыши, перевод Нины Демуровой и Самуила Маршака— О, ты ничего не можешь с этим поделать, — сказал Кот.— Мы все здесь сумасшедшие. Я сумасшедший. Ты сумасшедшая. — Откуда вы знаете, что я сумасшедшая? — спросила Алиса. — Ты безусловно должна быть сумасшедшей, — ответил Кот, — иначе ты не попала бы сюда.Сначала появились десять солдат с дубинками (солдаты были той же формы, что и три садовника: прямоугольные и плоские, с руками и ногами по углам), затем — десять придворных. Придворные были сплошь осыпаны брильянтами и двигались попарно, как и солдаты. Вслед за ними шли королевские дети; их было десять. Милые крошки шли тоже попарно, держась за руки и весело подпрыгивая на ходу. Все они были украшены знаком Сердца. После них появились гости, главным образом Короли и Дамы. Среди гостей Алиса узнала Белого Кролика. Он торопливо и нервно без умолку говорил, смеясь всему, что сам сказал. Он прошёл мимо Алисы, не заметив её. Затем шёл Валет Червей, который нёс королевскую корону на подушке малинового бархата. В заключение этого грандиозного шествия следовали КОРОЛЬ и КОРОЛЕВА ЧЕРВЕЙ.
1969. Сальвадор Дали, Испания
…как вдруг совсем близко от неё пробежал Белый Кролик с розовыми глазами. В этом не было ничего очень уж замечательного. Точно так же Алисе не показалось очень необычным, когда она услышала, как Кролик говорил сам себе: — О горе, горе! Я опоздаю! (Позже Алиса вспоминала об этом, и ей пришло на ум, что она должна была бы удивиться, но в то время всё представлялось ей совершенно естественным)Сначала он обозначил беговую дорожку в форме чего-то вроде круга («Точная форма не имеет значения», — сказал он), и затем вся компания была размещена там и сям вдоль дорожки. Тут не было «раз, два, три — и вперёд!» Каждый начинал бежать когда хотел и останавливался тоже когда хотел. Таким образом, узнать, окончены ли скачки, было нелегко. Однако, когда компания пробежала с полчаса или около этого и все снова стали совершенно сухими, Дронт неожиданно скомандовал: — Скачки закончены!— Тогда я обойду кругом и влезу в окно! «Этого ты не сделаешь!» — подумала Алиса и, подождав до тех пор, пока ей показалось, что она слышит шаги Кролика под самым окном, неожиданно протянула руку и схватила воздух.— Вернись! — позвала её Гусеница. — Мне нужно сказать тебе что-то важное. Это, конечно, звучало многообещающе, и Алиса вернулась к мухомору. — Успокойся! — сказала Гусеница.Алиса слегка вскрикнула — наполовину от страха, наполовину от гнева. Она стала отбиваться от карт и вдруг увидела, что лежит на берегу, склонив голову на колени сестры, а та осторожно снимает сухие листья, которые, медленно кружась, падали на лицо Алисы.
1970. Тони Каттанео, США
Говорит Мерлан Улитке: «Не пройти ли нам вперёд, А не то морская свинка хвост совсем мне оторвёт!»», нач. 1970-хПосмотри, как резво скачут, где прибоя полоса, Черепахи и омары. Хочешь с ними поплясать? Хочешь, можешь, хочешь, можешь, хочешь поплясать, Можешь, хочешь, можешь, хочешь, можешь поплясать?«Очень весело кружиться с ними в танце день и ночь! Нас они хватают ловко и бросают в море прочь!» Но Улитка отказалась: «Даль какая!» и, кося Глазом на море, сказала, что в воде плясать нельзя, Что не может, что не хочет, что не может поплясать, Что не хочет, что не может, что не хочет поплясать.
1970-е. Грэм Овенден, Англия
— Не угодно ли вина? — предложил Мартовский Заяц ободряющим тоном. Алиса взглянула на стол, но там не было ничего, кроме чая. — Я совсем не вижу вина, — заметила она. — Здесь и нет никакого вина, — сказал Мартовский Заяц. — В таком случае, не очень вежливо с вашей стороны предлагать его! — возразила Алиса сердито.— Я считаю, что они играют не совсем по правилам, — начала Алиса жалобным тоном, — и они так ужасно ссорятся, что не слышат друг друга. Кажется, у них вообще нет каких-либо правил.Когда она кончила, сестра поцеловала Алису и сказала: — Конечно, дорогая, это был удивительный сон! Теперь беги пить чай — ты опоздаешь! Тут Алиса вскочила и побежала, размышляя по пути, какой в самом деле чудесный приснился ей сон.
1974. Геннадий Калиновский, СССР
«Ну, — подумала Алиса, — после такого падения для меня просто пустяки слететь с лестницы. Какой храброй будут считать меня дома! Да что там! Я не скажу ни словечка, даже если свалюсь с крыши». (Что было очень похоже на правду)Вскоре Кролик заметил Алису, которая старательно искала потерянные им вещи, и окликнул её сердитым голосом: — Эй, Мэри Анна, что ты здесь делаешь? Немедленно беги домой и захвати мне пару перчаток и веер! Ну, быстрее!— Что за люди живут здесь в окрестностях? — В этом направлении, — сказал Кот, поводя вокруг своей правой лапой, — живёт Шляпочник, а в этом направлении, — взмах другой лапой, — живёт Мартовский Заяц. Навести кого хочешь: они оба — сумасшедшие.Алиса не могла решить, должна ли она упасть лицом вниз, подобно трём садовникам, но не могла вспомнить, чтобы когда-нибудь слышала о таком правиле при процессиях. «И к тому же, какой был бы толк в шествиях, — думала она, — если бы зрители лежали вниз лицом и ничего не могли видеть». Поэтому она осталась стоять на месте и ждала.
1977. Май Митурич-Хлебников, СССР
Алиса уже почти догнала его, вслед за ним повернув за угол, но Кролика больше не было видно: она находилась в длинном низком зале, освещённом рядом ламп, свисающих с потолка.Алиса оттянула ногу как только могла далеко вниз, по трубе, и стала ждать, пока не услышала, как маленькое животное (она не могла сообразить, что именно это было) скребётся и карабкается совсем близко над ней в дымоходе. Затем со словами: «Это Билль», она дала быстрый пинок и стала ждать, что случится дальше.Алиса с минуту оставалась неподвижной, в раздумье глядя на гриб и пытаясь определить, где были две его стороны, и, так как он был совершенно круглый, она решила, что это очень трудная задача. Тем не менее в конце концов она схватила его руками, протянув их так далеко, как только смогла, и отломила каждой рукой по куску от шляпки мухомора.— Извините, не можете ли вы мне объяснить, — сказала Алиса, немного робея, так как она не была вполне уверена, не противоречит ли хорошим манерам то, что она говорит первой: — Почему ваш Кот так кривит рот? — Это — Чеширский Кот: когда его чешут, он улыбается, и, когда его не чешут, он тоже улыбается, — ответила Герцогиня.— Давай твои показания, — сказал Король, — и не нервничай, или я прикажу казнить тебя здесь же! Это, очевидно, совсем не придало храбрости свидетелю: он стоял, переминаясь с ноги на могу и со страхом глядя на Королеву. От волнения он отгрыз большой кусок чашки, спутав её с бутербродом.
1981. Лидия Шульгина, СССР
— Любопытно, не провалюсь ли я прямо сквозь землю? Как смешно было бы появиться среди людей, ходящих вниз головами! Мне кажется, их зовут антипатиями… (Теперь она, возможно, была даже довольна, что её н и к т о не слышит, так как последнее слово звучало не совсем правильно)И, устав от безуспешных попыток добыть золотой ключик, бедная коротышка села на землю и горько заплакала.Она отошла не очень далеко, как уже показался дом Мартовского Зайца. Алиса решила, что это, наверно, должен быть он, потому что трубы напоминали заячьи уши, а крыша была крыта мехом.Алиса видела, как Белый Кролик вертел в руках список, и испытывала сильнейшее желание узнать, кем окажется следующий свидетель, «…так как они получили не очень-то много показаний… п о к а», — сказала она про себя. Вообразите её изумление, когда Белый Кролик возгласил на самых высоких нотах своего пронзительного маленького голоса имя: — Алиса!
1982. Барри Мозер, США
Это был Белый Кролик. Он медленно бежал назад и внимательно осматривал всё по пути, словно что-то потерял. Алиса слышала, как он бормотал про себя: — Герцогиня! Герцогиня! О мои дорогие лапки! О моя шкурка и усы! Она прикажет меня казнить. Это так же верно, как-то, что хорьки — это хорьки! Где я мог уронить их, не понимаю!Однако, обходя зал во второй раз, она приблизилась к игрушечной занавеске, которой прежде не заметила. Занавеска скрывала дверцу около пятнадцати дюймов высоты.— Не люблю кошек! — вскричала Мышь пронзительным, страстным голосом. — А ты любила бы кошек, если бы ты была мною? — Ну, возможно, нет, — сказала Алиса примирительным тоном. — Не сердитесь на это! И всё-таки жаль, что я не могу показать вам нашу кошку Дину: я думаю, вы полюбили бы кошек, если бы только могли её увидеть. Она такое милое, тихое существо, — обращаясь наполовину к самой себе, продолжала Алиса, лениво плавая в озере. — И она так заботливо чистится у огня. И лижет свои лапки, и моет мордочку… И она такая нежная и аккуратная, когда её кормишь… И она так замечательно ловит мышей!..— И я хотела бы, чтобы вы не появлялись и не исчезали так внезапно: от этого у кого угодно может закружиться голова. — Хорошо, — сказал Кот. Теперь он исчезал очень медленно, начиная с кончика хвоста и кончая улыбкой, которая оставалась ещё некоторое время после того, как всё остальное скрылосьИли колодец был очень глубок, или она падала очень медленно — во всяком случае, у неё было достаточно времени, пока она падала, осматриваться вокруг и гадать, что произойдёт дальше.
1983. Душан Каллай, Словакия
Вдруг Алиса очутилась перед маленьким трёхногим столом, целиком сделанным из толстого стекла. На столе не было ничего, кроме крошечного золотого ключика.К счастью для Алисы, маленькая магическая бутылка произвела полностью своё действие, и Алиса больше не росла. Однако ей по-прежнему было тесно и неудобно, и так как казалось совершенно невозможным выйти из комнаты, нет ничего удивительного, что она почувствовала себя очень несчастной. «Гораздо спокойнее было дома, — размышляла бедная Алиса.— Там никто постоянно не рос и не уменьшался и не получал приказаний от мышей и кроликов!»— И с тех пор, — печально продолжал Шляпочник, — Время не хочет делать того, о чём я говорю! Теперь у нас всегда — шесть часов. У Алисы блеснула неожиданная мысль. — Не потому ли здесь наставлено так много чайных приборов? — спросила она. — Да, поэтому, — сказал, вздохнув, Шляпочник. — У нас: постоянно время пить чай, и мы не успеваем помыть посуду в промежутках.
1986. Юрий Ващенко, СССР
Есть ли какой-нибудь смысл, — размышляла Алиса, — заговорить с этой Мышью? Но здесь всё так необычно, и я почти убеждена, что она умеет говорить. Во всяком случае, нетрудно попробовать.Она почти совершенно забыла о Герцогине и немного вздрогнула, услышав её голос у самого своего уха: — Ты о чём-то думаешь, моя дорогая, и совсем не разговариваешь! Я сейчас не могу сказать, какая мораль вытекает отсюда, но я чуточку припомню и скажу…— Ну, там была Гастрономия… — ответил Мок-Тартль, считая предметы взмахами своих ластов. — Гастрономия, древняя и новая, с Мореграфией. Затем Верчение. Учителем Верчения был старый Морской Угорь, который обыкновенно приходил раз в неделю: он учил нас Верчению, Выпрямлению и Свёртыванию в Кольца. — На что это было похоже? — спросила Алиса. — Ну, сам я не могу показать этого, —ответил Мок-Тартль.— Я недостаточно гибкий. А Грифон никогда этого не учил. — Не было времени, — сказал Грифон.— Но всё же я ходил, к Учителю-Классику. Это был очень старый краб. — Я никогда не учился у него, — произнёс со вздохом Мок-Тартль. — Он преподавал Латунь и Жреческий, как помнится.— Добыты ещё новые улики, если будет угодно вашему величеству! — сказал Белый Кролик, вскакивая с большой поспешностью. — Только что поднят этот документ. — Что написано в нём? — спросил Король. — Я ещё не прочитал его, — ответил Белый Кролик. — Но, кажется, это письмо, написанное подсудимым к… к кому-то.
1988. Энтони Браун, Германия
По обе стороны зала всюду были двери, но все запертые. Алиса обошла обе стены, пробуя каждую дверь, и затем печально вернулась на середину зала, спрашивая себя, каким путём и когда она выйдет отсюда.Тут она снова начала качать ребёнка, напевая ему что-то вроде колыбельной песенки. При этом она изо всей силы встряхивала его после каждой строки: С ребёнком надо строгим быть, И, если он чихает, Его за это нужно бить! Он всем надоедает! Хор (к которому присоединились Кухарка и ребёнок): У-у! У-у! У-у!«Как неудобно для Сони, — подумала Алиса.— Хорошо, что она спит и, вероятно, этого не чувствует». Стол был очень велик, но все трое стеснились в одном углу его.
1989. Эдуард Назаров, СССР
В горячий полдень золотой / Мы медленно плывём: / Две пары детских рук едва / Справляются с веслом. / И водит детская рука / Беспомощно рулёмБыло самое время выбираться из воды: озеро буквально кишело птицами и зверьками, которые упали туда. Там были Утка, и Дронт, и попугай Лори, и Орлёнок, и множество других странных созданий. С Алисой во главе вся компания поплыла к берегу.Но пока она разглядывала место, где прежде находился Кот, он внезапно появился снова. — Кстати, что произошло с ребёнком? — произнёс Кот. — Я чуть не забыл тебя спросить. — Он превратился в поросёнка, — ответила Алиса совершенно спокойно, как если бы Кот вернулся естественным путём. — Я думаю, он должен был превратиться! — заметил Кот и исчез вновь.«Это судья, — сказала она себе, — потому что на нём большой парик». Судьёй, кстати, был сам Король. И так как он надел корону поверх парика (посмотрите на картинку, если хотите знать, как он это сделал), то имел очень стеснённый вид, что, конечно, было неприлично.
1989. Андрей Геннадиев, СССР
Когда же Кролик вынул часы из жилетного кармана, посмотрел на них и затем помчался ещё быстрее, Алиса вскочила на ноги, так как в её голове блеснула мысль, что она никогда прежде не встречала кролика ни с жилетным карманом, ни с часами, которые можно было бы вынимать оттуда.— А почему вы знаете, что вы сумасшедший? — Начать с того, — сказал Кот, — что собака не сумасшедшая. Ты согласна с этим? — Я полагаю, что это так, — ответила Алиса. — Ну, тогда дальше, — продолжал Кот. — Видишь ли, собака ворчит, когда она сердита, и машет хвостом, когда она довольна. Ну, а я ворчу, когда я доволен, и машу хвостом, когда я сердит. Поэтому я — сумасшедший.В этот момент Пятёрка, который с беспокойством смотрел в глубь сада, закричал: — Королева! Королева! И все трое садовников мгновенно повалились на землю лицом вниз. Раздался шум множества шагов, и Алиса обернулась, нетерпеливо желая увидеть Королеву.
1989. Мария Бублева, СССР
Алиса подняла веер и перчатки и, потому что в зале было очень жарко, принялась обмахиваться веером, при этом говоря без остановки: — Ну и ну! Как всё сегодня странно, а вчера всё шло совсем как всегда. Интересно: изменилась ли я за ночь? Позвольте мне подумать: была ли я той же самой, когда встала утром? Я как будто припоминаю, что чувствовала себя немного иной. Но если я — не я, то, спрашивается, кто же я такая вообще? Ах, это величайшая из головоломок!— Какого роста ты хочешь быть? — спросила она. — О, я не слишком требовательна, — ответила поспешно Алиса. — Только не очень приятно так часто меняться, знаете ли! — Не знаю! — сказала Гусеница. Алиса ничего не ответила: за всю её жизнь ей никогда так много не противоречили, и она чувствовала, что начинает выходить из себя.Кот лишь улыбнулся, когда увидел Алису.Королева наконец прекратила это занятие и, совершенно запыхавшись, сказала Алисе: — Ты ещё не видела Мок-Тартля — Фальшивой Черепахи? — Нет, — ответила Алиса. — Я даже не знаю, кто такой Мок-Тартль — Фальшивая Черепаха! — Это то, с чем делают суп из Телячьей Головки, — объяснила Королева. — Я никогда не видела его и не слышала о нём, — ответила Алиса. — Тогда идём, —приказала Королева, — и он расскажет тебе свою историю.
1990–2020: Соланс, Пепперштейн, минимализм и стимпанк
1990. Грег Хильдебрандт, США
Сгорая от любопытства, она бросилась за ним и, к счастью, вовремя, чтобы увидеть, как он внезапно нырнул в большую кроличью нору под изгородью. Через мгновение Алиса скользнула туда вслед за Кроликом, не успев и подумать, какие силы в мире помогут ей выбраться обратно.Тогда она принялась разглядывать стены колодца и заметила, что на них были буфетные и книжные полки. Здесь и там она видела карты и картины, висящие на колышках.Момент показался Алисе удобным для бегства. Она помчалась со всех ног и бежала до тех пор, пока окончательно не выбилась из сил и не задохнулась и пока лай щенка постепенно не затих в отдалении. — И, однако, какой это был милый щенок! — сказала Алиса, прислоняясь к лютику, чтобы отдохнуть, и обмахиваясь одним из его листьев. — Мне очень хотелось бы научить его разным фокусам, если бы… если бы только я была подходящего роста для этого!Возвратясь к Чеширскому Коту, она была удивлена, увидав, что вокруг него собралась целая толпа. Здесь шёл спор между палачом, Королём и Королевой, которые говорили все сразу, тогда как остальные молчали, словно набрав воды в рот, и выглядели очень недовольными.
1991. Юлия Гукова, Россия
Нельзя было терять ни секунды. Алиса понеслась вперёд, словно ветер, и как раз вовремя, чтобы услышать, как Белый Кролик сказал, скрываясь за углом: — О мои бедные уши и усы! Как я опаздываю!Затем на лестнице послышался лёгкий топот лапок. Алиса знала: это бежит Кролик посмотреть, что она там делает, и задрожала так сильно, что пошатнула дом. Алиса совсем забыла, что она теперь в тысячу раз больше, чем Кролик, и нет никаких оснований его бояться.Поблизости поднимался огромный мухомор, почти такой же высоты, как она сама. Когда она осмотрела его снизу и с боков, ей пришло в голову, что нелишним будет заглянуть и на его верхушку.— Значит, вы должны передвигаться вокруг стола? — сказала Алиса. — Так и есть, — подтвердил Шляпочник: — мы меняем места, как только нам нужна чистая посуда. — Но что происходит, когда вы снова возвращаетесь к началу стола? — осмелилась спросить Алиса. — Предположим, что мы переменили предмет разговора, — зевая, прервал их Мартовский Заяц. — Я устал от всего этого.
1992. Донна Лесли, Австралия
Обложка издания, оформленная Донной ЛеслиТут она стала размышлять про себя (правда, с трудом, потому что в такой жаркий день чувствовала себя сонной и глупой), стоит ли удовольствие плести венок из маргариток беспокойства идти собирать маргаритки, как вдруг совсем близко от неё пробежал Белый Кролик с розовыми глазами.— Сейчас ты довольна? — спросила Гусеница. — Ну, мне было бы приятнее стать немного больше, если вы не возражаете, — сказала Алиса. — Три дюйма — это такой ничтожный рост! — Это безусловно очень хороший рост! — возразила Гусеница, сердито поднимаясь в свою полную вышину (она была как раз трёх дюймов роста). — Но я не привыкла к нему! — оправдывалась Алиса умоляющим тоном и подумала про себя: «Хотелось бы, чтобы все эти создания не были так обидчивы!»Дверь вела в большую кухню, доверху наполненную дымом. Посредине неё на трёхногом табурете сидела Герцогиня и нянчила грудного ребёнка. Наклонившись над очагом, Кухарка помешивала в котле, который, по-видимому, был полон супа.— Продолжай игру! — приказала Королева Алисе. И Алиса была так испугана, что не осмелилась промолвить ни слова и медленно последовала за ней к крокетной площадке.
1999. Хелен Оксенбери, Англия
Обложка издания, оформленная художницейБелый Кролик роняет веер и перчатки от испугаПервый вопрос, конечно, был, как высушиться; они держали совет об этом, и через несколько минут Алисе уже казалось совершенно естественным, что она запросто беседует с ними, как будто она их знала всю жизнь.Между тем она вошла в аккуратную небольшую комнату со столом у окна, и на столе (как она и надеялась) лежали веер и две или три пары крошечных белых лайковых перчаток. Она только собралась покинуть комнату, как её взгляд упал на маленькую бутылку, которая стояла возле зеркала. Теперь на ней не было бумажки со словами: «ВЫПЕЙ МЕНЯ». Но, несмотря на это, Алиса откупорила её и поднесла к губам. — Я знаю, всякий раз, когда я что-нибудь ем или пью, случаются интересные вещи. Итак, посмотрим, что мне даст эта бутылка. Я думаю, она снова сделает меня большой: мне очень надоело быть таким крошечным существом!Последовало молчание, и затем снова взрыв голосов: «Подымите ему голову!» — «Теперь брэнди». — «Не трясите его». — «Как ты чувствуешь себя, старина? Что с тобой случилось? Расскажи нам подробно об этом!»Когда Герцогиня перешла ко второму куплету песни, она принялась изо всей силы бросать ребёнка вверх и вниз, и несчастный младенец завывал так, что Алиса только с трудом могла разобрать слова…— Алиса, милая, проснись! — сказала сестра. — Как же долго ты спала!
1999. Лисбет Цвергер, Австрия
— Ну, ты можешь понянчить его немного, если хочешь! — сказала Герцогиня Алисе, с этими словами швыряя ей ребёнка.— Я должна уйти и приготовиться к партии в крокет с Королевой.Вскоре они подошли к Грифону, который крепко спал на солнечном припёке (если вы не знаете, кто такой Грифон, то посмотрите на картинку). — Встань, лентяй, — сказала Королева, — и помоги этой молодой леди увидеть Мок-Тартля и услышать его историю. Я же должна вернуться и присутствовать при исполнении назначенных мною казней. — И она ушла, оставив Алису вдвоём с Грифоном.— Каждый с омаром в качестве партнёра! — воскликнул Грифон. — Правильно, — сказал Мок-Тартль, — делаете два шага, сходитесь с партнёром… —… меняете омаров и отступаете в том же порядке, — продолжал Грифон. — Затем, знаете ли, — продолжал Мок-Тартль — Фальшивая Черепаха, — вы швыряете о… — Омаров! — завопил Грифон, делая прыжок в воздух. —… так далеко, как только можете… — Плывёте вслед за ними! — взвизгнул Грифон.«А вот там — скамья присяжных, — думала Алиса, — и те двенадцать созданий (она принуждена была сказать „созданий“, видите ли, потому, что некоторые из них были зверьками, а некоторые — птицами), я полагаю, — присяжные»
2006. Александр Кошкин, Россия
Обложка издания, оформленная художникомИстория Мыши— Ну, как поживаешь? — спросил Кот, лишь только у него ясно обрисовались губы и он смог говорить. Алиса подождала, пока показались глаза, и затем покачала головой. «Нет никакого смысла разговаривать с ним, — подумала она, — пока не появятся уши или, по крайней мере, одно из них».— Герольд, огласи обвинительный акт! — приказал Король. При этих словах Белый Кролик протрубил три раза в трубу, затем развернул пергаментный свиток и прочёл следующее…
2006. Елена Базанова, Россия
Обложка издания, оформленная художницей— Интересно, сколько миль я успела пролететь за это время? — сказала она громко. — Я, наверное, нахожусь уже где-то неподалёку от центра земли. Посмотрим: это, должно быть, четыре тысячи миль вниз, я думаю. (Потому что, видите ли, Алиса узнала несколько подобных вещей на уроках в классе, и, хотя место не слишком-то позволяло Алисе показывать свои знания — ведь тут не было никого, кто мог её слушать, — всё же сейчас был удобный случай для повторения пройденного.) Да, это приблизительно точное расстояние. А теперь хотелось бы выяснить, какой я достигла Широты и Долготы? (Алиса не имела ни малейшего понятия о том, что такое Широта и Долгота, но она считала очень приятным произносить такие учёные слова)— Все страньше и страньше! — вскричала Алиса. (Она была так удивлена, что на мгновение совсем забыла, как правильно говорить по-английски.) — Теперь я удлиняюсь, как огромнейший телескоп, который когда-либо был на свете! Прощайте, ноги! (Потому что, когда она посмотрела вниз на свои ноги, они, казалось, почти исчезли — так они удалились.) О мои бедные маленькие ножки! Хотела бы я знать, дорогие, кто станет теперь надевать на вас чулки и башмаки? Я уверена, что мне это не удастся. Я сейчас слишком далеко, чтобы заботиться о вас: вы должны справляться сами как сумеете…Чеширский Кот в исполнении Е. БазановойКогда шествие поравнялось с Алисой, все остановились и принялись её разглядывать. Королева строго спросила: — Кто это? Она задала этот вопрос Валету Червей, который только поклонился и улыбнулся в ответ. — Идиот! — сказала Королева и, нетерпеливо тряхнув головой, обратилась к Алисе: — Как тебя зовут, дитя? — Меня зовут Алиса, если будет угодно вашему величеству, — очень вежливо ответила Алиса, но она тут же добавила про себя: «Ну, они только колода карт, в конце концов. Мне нечего их бояться»
2006. Николетта Коста, Италия
Обложка издания, оформленная художницейТеперь она заметила на столе небольшую бутылку («Её, несомненно, раньше здесь не было», — сказала себе Алиса), к горлышку которой была прикреплена полоска бумаги со словами: «ВЫПЕЙ МЕНЯ», великолепно отпечатанными крупными буквами.— Кот принадлежит Герцогине. Вы лучше её спросите об этом. — Она в тюрьме, — сказала Королева палачу. — Немедленно доставь её сюда! И палач понёсся, как стрела. Лишь только он умчался, Кот начал постепенно исчезать, и к тому времени, когда палач вернулся вместе с Герцогиней, он исчез совершенно.Шествие Короля и Королевы Червей— А! В таком случае, твоя школа была не очень-то хорошей! — с большим облегчением воскликнул Мок-Тартль. — В нашей в конце программы стояло: «Французский, музыка и стирка — не обязательно». — Едва, ли вы так уж нуждались в стирке, — сказала Алиса, — раз вы жили на дне моря.
2008. Александр Рампазо, Бразилия
И, говоря так, она попыталась сделать реверанс — вообразите: реверансы в воздухе! Не находите ли вы, что сумели бы проделать это?…спустя несколько минут снаружи раздался чей-то голос, и она прислушалась. — Мэри Анна! Мэри Анна! — звал голос. — Подай мне сейчас же мои перчатки!— Это было превосходное масло, — виновато ответил Мартовский Заяц. — Да, но с ним попали внутрь крошки! — проворчал Шляпочник. — Ты не должен был смазывать механизм при помощи хлебного ножа. Мартовский Заяц взял часы и мрачно поглядел на них. Затем он опустил их в чашку с чаем и снова на них поглядел. Но он не мог придумать ничего лучшего, как повторить опять: — Это было превосходное масло.Не успели они немного отойти, как увидели в отдалении Мок-Тартля — Фальшивую Черепаху, который печально и одиноко сидел на обломке скалы. Когда они подошли ближе, Алиса услышала, как он вздохнул, словно сердце его было разбито. Она глубоко ему посочувствовала. — Отчего он тоскует? — спросила она Грифона. И Грифон ответил почти теми же словами, что и раньше: — Это всё его выдумки: у него, знаешь ли, нет никакого горя. Идём!…она настолько выросла за последние несколько минут, что ничуть не побоялась прервать Короля…
2009. Роберт Ингпен, Австралия
Алиса и её старшая сестра— Тебе должно быть стыдно! — сказала Алиса. — Такая большая девочка, как ты (она с полным правом могла говорить это!), и так вопить! Замолчи сейчас же, я тебе приказываю! Но она продолжала плакать, проливая вёдра слёз, до тех пор, пока вокруг неё не образовалось большое озеро, около четырёх дюймов глубины, достигшее половины зала.— Могу себе представить, как сильно Дина будет скучать без меня вечером! (Дина была кошка.) Надеюсь, вспомнят о блюдце молока для неё, когда сядут пить чай. Дина, моя дорогая, я хотела бы, чтобы ты была тут, внизу, со мной!Алиса никого не поймала, но услышала слабый крик, шум падения и звон разлетевшегося в куски стекла. Она решила, что, очень вероятно, Кролик упал на парниковую раму или на что-нибудь в этом роде.
2010. Ребекка Дотремер, Франция
Обложка издания, оформленная художницей— Жаль, что я так ревела! — сказала Алиса, плавая вдоль и поперёк озера и пытаясь из него выбраться. — Теперь я должна быть наказана, утонув в своих собственных слезах! Конечно, это будет очень странная вещь. Но сегодня всё странно.Кролик тем временем был уже у двери и попытался открыть её. Но так как она отворялась внутрь и локоть Алисы был плотно прижат к двери, то его попытка потерпела неудачу.— Мне нужна чистая чашка, — прервал разговор Шляпочник. — Передвинемся все на одно место дальше!
2009–2012. Леонор Соланс, Испания
— Ну, теперь я лучше воспользуюсь временем, — сказала она себе и начала с того, что взяла маленький золотой ключик и отперла дверь, которая вела в сад.Вдруг её нога поскользнулась, и в следующий момент — шлёп! — Алиса очутилась по самый подбородок в солёной воде. Её первой мыслью было, что она каким-то образом упала в море. — Но если так, то я могу возвратиться по железной дороге, — сказала она себе. <…> Однако она скоро поняла, что находится в озере слёз, которое наплакала, когда была девяти футов ростом.— Но я — не змея, говорю вам, — сказала Алиса. — Я… я… — Хорошо! Кто же ты вообще? — спросил Голубь. — Я вижу, ты что-то стараешься выдумать. — Я… я маленькая девочка, — сказала Алиса с некоторым сомнением, так как вспомнила все превращения, которые она пережила в течение этого дня. — Милая история, в самом деле! — произнёс Голубь тоном глубочайшего презрения.— Я за свою жизнь достаточно видел маленьких девочек, но ни одной с такой шеей, как эта! Нет-нет! Ты — змея! Отрицать бесполезно.— А кто эти? — спросила Королева, указывая на трёх садовников, растянувшихся вокруг розового куста. Так как, видите ли, они лежали лицом вниз и узор на их спинах был такой же, что у остальных карт колоды, она не могла узнать, были ли то садовники, или солдаты, или придворные, или трое её собственных детей. — Откуда мне знать? — сказала Алиса, удивлённая своей смелостью. — Это не моё дело. Королева побагровела от ярости и, с минуту пристально поглядев на неё, подобно дикому зверю, завизжала: — Долой ей голову! ДОЛОЙ!Портрет Алисы Лидделл, перерисованный художницей в 2009 году с фотографии, сделанной Льюисом Кэрроллом около 1859 года
2013. Ким Мин Джи, Южная Корея
— Ну, мне было бы приятнее стать немного больше, если вы не возражаете, — сказала Алиса. — Три дюйма — это такой ничтожный рост! — Это безусловно очень хороший рост! — возразила Гусеница, сердито поднимаясь в свою полную вышину (она была как раз трёх дюймов роста). — Но я не привыкла к нему! — оправдывалась Алиса умоляющим тоном и подумала про себя: «Хотелось бы, чтобы все эти создания не были так обидчивы!»Королева гневно отвернулась от него и приказала Валету: — Переверни их! Валет сделал это очень осторожно ногой. — Встаньте! — сказала Королева пронзительным, громким голосом.Внезапно целая колода карт взвилась в воздух и налетела на неё. Алиса слегка вскрикнула — наполовину от страха, наполовину от гнева.
2013–2019. Джулия Сарда, Испания
Алиса вложила золотой ключик в замочную скважину — и, к её величайшей радости, он подошёл! Алиса открыла дверь и убедилась, что та вела в маленький коридор, немного более широкий, чем крысиная нора. Она стала на колени и заглянула вдоль коридора в самый чудесный сад, который вы когда-нибудь видели. Как ей захотелось выбраться из тёмного зала и побродить среди этих ярких цветочных клумб и прохладных фонтанов! Но она не могла даже просунуть голову в дверь.Произнеся это, она тотчас же взглянула вверх. На ветке дерева опять сидел Кот. — Ты сказала «спросонок» или «поросёнок»? — спросил Кот. — Я сказала — поросёнок, — ответила Алиса.— Никогда! — закричала разъярённая Королева и с этими словами швырнула чернильницей в Ящерицу. (Несчастный маленький Билль давно уже перестал писать пальцем на грифельной доске, так как заметил, что это не оставляет никаких следов. Но теперь он поспешно принялся за дело вновь, пользуясь чернилами, которые капали с его мордочки, и писал, пока хватило чернил.)— Сними свою шляпу! — приказал Король Шляпочнику. — Это не моя шляпа, — ответил Шляпочник. — Краденая! — воскликнул Король, обращаясь к присяжным, которые немедленно отметили это у себя на досках. — Я держу их для продажи, — пояснил Шляпочник, — и вовсе не имею собственной. Я — шляпочник. Тут Королева надела очки и начала гневно таращить глаза на Шляпочника, который при этом побледнел и беспокойно завертелся на месте.
2014. Флоор Ридер, Нидерланды
Обложка издания, оформленная художницейЛегко сказать «Выпей меня», но умная маленькая Алиса совсем не желала делать это слишком поспешно. — Нет, я посмотрю сначала, — произнесла она, — написано там «Яд» или нет…Бедная Алиса! Всё, что она могла сделать — это, лёжа на боку, смотреть одним глазом через раскрытую дверь в сад. Но пытаться проникнуть туда было ещё более безнадёжным, чем прежде. Она села и снова принялась громко плакать.Наконец она разжала руки, вновь вынула изо рта чубук кальяна и спросила: — Итак, ты думаешь, что ты изменилась, верно?— Ты судишь обо всём вкривь и вкось! — раздражённо вскричала Мышь. — Ещё никто меня так не конфузил… — Узел! — не расслышав как следует, прервала её Алиса. Всегда готовая принести посильную пользу, она заботливо осмотрела Мышь: — О, позвольте мне помочь вам развязать его! — Я ни в чём подобном не нуждаюсь, — сказала Мышь, вставая и уходя прочь. — Ты оскорбляешь меня, говоря такой вздор.
2019. Карли Гледхилл, Англия
Алиса последовала за Белым Кроликом в лес…и попала в волшебное место под названием Страна Чудес.Я бы хотела, чтобы ты перестал появляться и исчезать так внезапноАлиса на чаепитии с множеством новых друзей: Мартовским зайцем, Шляпником и крошечной Соней.Алиса следует за колодой игральных карт и играет в странную игру под названием «Крокет» вместе с Королевой Червей.
2020. Павел Пепперштейн, Россия
Однако на бутылке не было написано «Яд». Поэтому Алиса отважилась попробовать её содержимое и, найдя его очень приятным (действительно, на вкус это была смесь вишнёвого торта, печенья, ананаса, жареной индейки, сливочных тянучек и сладкой подливки из молока и яиц), она быстро покончила с ним.Первое, что она услышала, был общий хор: «Вот летит Билль!»Дом был такой большой, что она не осмелилась подойти к нему ближе до тех пор, пока не надгрызла ещё немного кусок мухомора в левой руке и не увеличила свой рост до двух футов. Даже после этого она направилась к дому с явной робостью, говоря себе: — Предположим, что Мартовский Заяц всё-таки сумасшедший! Я уже почти хочу вместо него посмотреть Шляпочника!
2020. Лоран Гроссат, Франция
Обложка издания, оформленная художницейСначала Алиса попыталась заглянуть вниз, стараясь понять, куда она падает, но там было слишком темно, чтобы увидеть хоть что-нибудь.— Если каждый будет заботиться о своих собственных делах, — хрипло проворчала Герцогиня, — земля будет вертеться гораздо быстрее, чем сейчас.Соня медленно открыла глаза. — Я не спала, — сказала она хриплым, слабым голосом. — Я слышала каждое слово, которое вы, ребята, здесь произнесли.Затем она повернулась к розовому кусту и продолжала: — Что вы делали здесь? — Если будет угодно вашему величеству, — сказал Двойка очень униженным тоном, опускаясь при этом на одно колено, — мы старались… — Я вижу! — сказала Королева, тем временем осматривавшая розы. — Долой им головы!
Читайте также:
«Приключения Чиполлино»: как иллюстрировали культовую сказку о диктатуре фруктов и освободительной революции овощей
Пламя «Костра»: лучшие иллюстрации культового советского журнала для детей
