В контору пришли сразу три поколения женщин одной семьи — бабушка, дочь и внучка. Шестьдесят лет, сорок и двенадцать. Бабушка в пальто и с аккуратно подведенными глазами на круглом лице. Дочь в дубленке с лохматым воротником. Внучка в ярком пуховике и вязаной шапочке с помпоном. Дружно сели, дружно заглянули в каталог, дружно вздохнули, кажется, каждая о своем.
— Нам надо на двоих, с одним портретом. Какой-нибудь красивый памятник. Скажите, где тут у вас красивые памятники, что-то такое вот? — сказала бабушка и сделала плавный жест рукой, точно гладила собаку.
— Какая разница, они все одинаковые. Надо крепкий, какой у вас самый крепкий? — и дочь сжала когтистый кулак.
Внучка вздохнула, покачала ногой, посмотрела на меня в упор:
— Скажите, а как вы попали на такую работу?
Я даже не сразу понял, о чем она спросила, и тоже в упор уставился на её помпон. Помпон покачивался в ожидании ответа.
— Ну что ты! Разве задают такие вопросы? Скажите, вот такой, как здесь памятник, это не очень вызывающе?
— На кого ты там хочешь производить впечатление? На соседский железный крест? Вот ровный, хороший, прочный, просто и со вкусом.
— А вам нравится ваша работа?
— Наверное, нравится, — говорю я помпону. — Все-таки, я помогаю людям.
— Нет, мне не нравится. Прямой памятник, это совсем уныло. Вот с волной, не тривиально, и на тумбочке с двумя кубиками.
— Ну, куда нам кубики? Его же свалят. Кто-то обопрется, и свалит. К чему эти пирамиды? Ровная тумба, ровный памятник, все ровно и лаконично.
— А вы в каком университете учились памятники делать?
— В химико-технологическом, — ухмыляюсь. — Я там плохо учил химию, не любил её.
— Ну, почему сразу ровный. Волной красивее, изысканнее. И кубики, чтобы повыше. Его же никто не увидит.
— Делай, как хочешь, но вот свалится он с кубиков, ты ко мне не приходи.
— А зачем вы учились в химико-технологическом, если не любите химию?
— Не хватило сил ослушаться родителей, — развожу я руками.
— Что же мне делать! Ты же бросаешь меня на произвол судьбы.
— Решай уже, сколько можно, младшая сейчас из мужчины всю душу вынет. А ты — из меня.
— И помогла химия в жизни?
— Пожалуй, — киваю. — Теперь я точно знаю, что тратить время на то, что тебе не нравится, очень глупо.
— Делай, как хочешь, сама потом будешь приходить к этому телевизору.
— Делай, как хочешь, потом не говори мне, что я тебя не предупреждала.
В конторе повисает тяжелое молчание, в котором я заполняю бумаги в договоре.
— Надеюсь, портрет будет красивый, — говорит бабушка, протягивая фото пожилого мужчины.
— А гарантия есть? — вчитывается в договор дочь.
— А вы женаты? — выдает помпон.
Впервые здесь.
