Как судили нацистских преступников в Нюрнберге: оправдания военных, слезы банкиров и ложь бюрократов на процессе века

Невиданный по своему масштабу и значению Нюрнбергский судебный процесс начался 20 ноября 1945 года. На скамье подсудимых находились лидеры нацистского режима, развязавшие самую кровавую войну в истории человечества, а вместе с ними — пропагандисты и банкиры. Почти всех приговорили к петле или большим тюремным срокам.

Изучив архивные документы и воспоминания непосредственных участников Нюрнбергского процесса, исторический проект бармалеи/партизаны рассказывает о ходе судебных заседаний: на чем основывались доводы защиты и обвинения, как вели себя подсудимые, каким образом удалось раскрыть многолетнюю симуляцию амнезии Гесса, за счет чего Геринг успешно отражал обвинения и чуть не избежал казни, почему подсудимым не удалось свалить всю вину на фюрера и как на пособников нацистов, скрывавшихся от наказания, устроили охоту «Моссад» и радикальные подпольные группировки.

Дорога в Нюрнберг

Трибунал над нацистскими вожаками, начавшийся 20 ноября 1945 года в Нюрнберге, был первым опытом осуждения преступлений государственной машины. На скамье подсудимых оказались наиболее статусные руководители Третьего рейха, до которых смогли добраться союзники. Процесс над ними задумывался как процесс над всем режимом. Он должен был стать «слышным всему человечеству голосом мирового общественного мнения», как писал советский ученый-юрист Николай Полянский.

Первые суды над нацистами проходили еще во время войны. На освобожденных территориях СССР действовала Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков. Ее акты и сообщения становились доказательствами виновности оккупантов. Процессы над военными преступниками, в том числе коллаборационистами, прошли в 1943 году в Краснодаре и в Харькове. К смертной казни приговорили в общей сложности 12 человек.

Заявления о необходимости дать международно-правовую оценку нацизму участники Антигитлеровской коалиции делали на протяжении практически всей войны. 12 октября 1942 года, когда немцы наступали в Сталинграде, а открытие второго фронта западными странами оставалось в отдаленной перспективе, президент США Франклин Рузвельт заявил о грядущих наказаниях нацистских лидеров, «конкретно ответственных за бесчисленные акты зверств».

Через пару дней заявление об ответственности гитлеровских захватчиков и их сообщников сделало советское правительство. Художник Борис Ефимов приветствовал этот документ карикатурой «Грозное предупреждение». Гитлер, Гиммлер, Геринг и другие лидеры Третьего рейха на ней ожидали наказания.

Хотя никто из союзников не сомневался, что врагов необходимо карать, вплоть до Ялтинской конференции 1945 года консенсуса по вопросу наказания у лидеров СССР, Великобритании и США не было. Уинстон Черчилль выступал за скорейшую казнь «главных преступников». Иосифу Сталину удалось отстоять другую позицию. «Что бы ни произошло, на это должно быть соответствующее судебное решение. Иначе люди скажут, что Черчилль, Рузвельт и Сталин просто отомстили своим политическим врагам», — говорил советский вождь.‌

Решением оформить процесс по всем правилам, сделав его открытым и дав обвиняемым право на защиту и выбор адвокатов, союзники поставили себя выше обвиняемых, казнивших без суда и следствия. 

После большого процесса с допросом свидетелей, предоставлением доказательств и прениями сторон нацистов сложнее было представить мучениками, отправленными на смерть победителями.

Для заседаний выбрали баварский Нюрнберг. Город тесно связан со становлением нацистской Германии. Он принял первый съезд НСДАП, на другом съезде партии здесь же приняли расовые законы, исключившие евреев и цыган из общественной жизни. Лени Рифеншталь снимала в Нюрнберге «Триумф воли».‌ В январе 1945 года союзники разбомбили почти всю историческую часть города. Среди руин чудом уцелел Дворец правосудия, в зале присяжных которого и прошли заседания.

​Процесс осуществлял специально созданный Международный военный трибунал. В его состав вошли восемь судей: по два от СССР, Великобритании, США и Франции. Согласно уставу МВТ, под его юрисдикцию подпадали преступления против мира, военные преступления и преступления против человечности.

На скамье подсудимых оказался 21 человек. Среди них — вице-фюрер Герман Геринг, сдавшийся американцам в апреле 1945 года, заместитель Гитлера по НСДАП Рудольф Гесс, находившийся в британском плену с 1941 года, министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп, арестованный в Гамбурге после капитуляции Германии, высшие чины НСДАП, вермахта и СС.

В числе подсудимых оказались и пропагандисты: начальник отдела радиовещания Министерства народного просвещения и пропаганды Ганс Фриче и главный редактор газеты Der Sturmer Юлиус Штрейхер.‌ Начальника партийной канцелярии НСДАП Мартина Бормана судили заочно — после войны он пропал без вести.

Участники процесса сидели в наушниках. Для них организовали синхронный перевод. Впервые в истории его осуществляли в таком масштабе: одновременный перевод на русский, немецкий, английский и французский языки для десятков людей на процессе, длящемся почти год и приковавшем внимание мировой общественности. Оборудование предоставила компания IBM. Американских синхронистов отбирали Госдеп и Пентагон, советских — НКГБ. Процесс оставил после себя более 40 томов стенограмм. Оригинальные материалы дела хранятся в Гааге. Аудиозаписи и стенограммы заседаний на русском языке представлены в Государственном архиве Российской Федерации. Их оцифрованные копии можно найти в интернете.

Подсудимые вели себя с переводчиками по-разному. Рейхсминистр вооружения Альберт Шпеер нередко подсказывал эквиваваленты проблемных немецких слов, а Геринг предъявлял претензии: «Нет, адвокат мне не нужен, я никогда не имел с ними никаких дел, в этом процессе от них не будет никакой пользы. Единственное, чего сейчас мне действительно не хватает, так это хороший переводчик».

Наци №  2 и наци №  3: как судили хитроумного Геринга и симулянта Гесса

Рейхсмаршала Геринга пресса называла «подсудимым № 1» и «наци № 2». В рейхе он был вторым лицом после Адольфа Гитлера. Ему инкриминировали привод нацистов к власти, подготовку и планирование войны, военные преступления и преступления против человечности.

Защищаясь по ходу процесса, Геринг всё валил на Гитлера и Бормана, говорил, что был не согласен с планами нападения на Польшу и СССР, появление концлагерей объяснял «террором» коммунистов, а об экспериментах над военнопленными «ничего не знал». Отвечая на вопросы сначала своего адвоката Отто Штамера, а затем главного обвинителя от США Роберта Джексона, рейхсмаршал вел себя нагло и уверенно.

«Подчеркнуто вежливый, исключительно проницательный, находчивый, ловкий, изобретательный, он мгновенно оценивал обстановку, и, по мере того как укреплялась его уверенность в себе, становилось все более явным его преимущество… Место у барьера свидетелей принадлежало ему безраздельно в течение почти двух дней, причем его ни разу и ни при каких обстоятельствах не прерывали», — цитировал историк Александр Звягинцев впечатления запасного члена трибунала от Великобритании Нормана Биркетта от допроса «подсудимого № 1».

Джексон допрашивал Геринга дольше своих коллег, однако подсудимый умело отбивался от нападок и не позволял себе говорить лишнего. Когда его спрашивали про преступления против человечности — вспоминал о Хиросиме и Нагасаки, когда упрекали в антисемитизме — указывал на проявления расизма в американском обществе. Обвинитель от США хоть и был прекрасным юристом, но не имел должного опыта перекрестного допроса свидетелей, вспоминал внук председателя суда Джеффри Лоуренса лорд Патрик Лоуренс в документальном фильме «Нюрнберг: чтобы помнили. Процесс глазами журналистов». 

«Это чуть не обернулось катастрофой для всего процесса. По мнению моего деда, если бы они продолжил в том же духе, Геринг бы не был осужден», — рассказывал Лоуренс.

Главный советский обвинитель Руденко действовал увереннее. Ему в то время было 38 лет. Он занимал должность прокурора Украины. За плечами Руденко были 17 лет работы в ведомстве, в том числе в должности прокурора Донецкой области в годы Большого террора. Прокурор входил в особую тройку‌ и участвовал в репрессиях кулаков и граждан «неблагонадежных национальностей». В 1953 году он стал прокурором СССР и занимал эту должность до самой смерти в 1981 году.

Главный обвинитель советской стороны апеллировал к документам за подписью рейхсмаршала и протоколам заседаний с участием Геринга. В конце концов «наци № 2» подтвердил, что план «Барбаросса» был готов еще в ноябре 1940 года, хотя и оговорился, что Германия опасалась угрозы от Советского Союза после завершения его перевооружения. Он согласился и с тем, что советских граждан вывозили на принудительные работы в Германию, но настаивал, что ни о каком рабстве речь не шла. По свидетельствам очевидцев, советскому обвинителю удалось сломить «подсудимого № 1», которому пришлось менять стратегию своего поведения. 

Один из американских журналистов под впечатлением от увиденного произнес фразу: «Руденко застрелил Геринга». Газета Stars and Stripes взяла ее в качестве заголовка, что породило в США слухи о пальбе, которую советский представитель устроил в зале суда.

Чтобы расколоть «третьего наци» Гесса суду пришлось воспользоваться помощью психиатров. «Совесть партии» еще на этапе предварительного следствия заявил, что потерял память. На очных ставках он не узнавал Геринга, а на заседаниях суда сидел без наушников, читал книгу и делал вид, что происходящее его не касается.

Гесса подвергли экспертизе виднейшие психиатры мира. Докладам врачей посвятили целое заседание. Заместитель Гитлера по НСДАП находился под арестом с мая 1941 года, после того как он в одиночку совершил перелет в Великобританию с предложением о заключении мира. С июля он уже был под наблюдением клинического психиатра. Британские специалисты отмечали неустойчивое психическое состояние арестанта. Однако на суде ему пришлось признать симуляцию своей амнезии. «Однажды Гесс попросил слова и объявил, что по тактическим соображениям симулировал болезнь. Получилось нелепо», — писал советский журналист Илья Эренбург.

По воспоминаниям писателя Бориса Полевого, в кулуарах суда поговаривали, что Гессу в пустой комнате демонстрировали хронику довоенных митингов с НСДАП. Увидев себя и фюрера, подсудимый начал довольно улыбаться, не подозревая, что его снимают на камеру. «Когда этот новый фильм, уже о Гессе, смотрящем все эти парады и шабаши, был готов и его показали, Гесс был вынужден покончить с симуляцией», — рассказывал Полевой.

Стратегии обвинения и защиты

Общей стратегией защиты подсудимых были отсылки к принципу фюрерства (Führerprinzip), действовавшему в Третьем рейхе. Согласно нему, воля Гитлера воспринималась как последний критерий при рассуждениях, чего стоит, а чего не стоит делать. Слова вождя фактически приравнивались к законам, а за невыполнение приказа фюрера можно было поплатиться жизнью.

Некоторые подсудимые и их защитники, перекладывая всю вину на вождя, проклинали его, называли маньяком и дьяволом.

«Пройдут века, и народ спросит: боже мой, как могло всё это случиться? Вы не можете назвать это просто преступлением — преступление слишком мягкое слово… Воровство — преступление. Убийство человека — преступление. А это? Это просто не укладывается в голове! Система массовых убийств. Две тысячи жертв в день. Золотые зубы и кольца — в имперский банк, волосы — для матрацев! Боже мой! И все это было приказано одним дьяволом, который появился в человеческом облике», — говорил со скамьи подсудимых имперский министр юстиции Ганс Франк.

В свою защиту подсудимые также переводили стрелки на войска союзников, утверждая, что преступления на войне совершали все. Нападение на СССР они называли превентивной мерой. Их показания разбивались во время допроса свидетелей и предъявления доказательств. Суд изучил не только печатные документы, но и материалы специальной съемки нацистов, доказывающие многочисленные военные преступления, включая Холокост.

Планы нацистов истребить десятки миллионов человек на процессе подтвердил главный свидетель обвинения, высший фюрер СС на территории Беларуси и центральной России Эрих фон дем Бах-Зелевский. После сдачи в плен американцам весной 1945 года он сразу же заявил о готовности сотрудничать с союзниками.

Показания Бах-Зелевского, который сам руководил кампаниями против партизан на оккупированных территориях СССР и подавлял Варшавское восстание, разозлили подсудимых. Больше всех бесился Геринг:

«Эта грязная, проклятая, предательская свинья! Отвратительная вонючка! Он был самым проклятым убийцей во всей этой чертовой компании!» — цитировал слова рейхсмаршала помощник Руденко Марк Рогинский.

Впоследствии Бах-Зелевский и сам был неоднократно осужден как за свои военные преступления, так и за убийства, совершенные в первые годы прихода нацистов к власти. Он скончался в тюремной больнице в Мюнхене в 1972 году.

Подсудимые обвиняли в предательстве еще одного ключевого свидетеля — взятого в плен в Сталинграде Фридриха Паулюса. Бывший командующий 6-й армией в последний год войны оказывал содействие советской стороне. Он вступил в комитет «Свободная Германия», подписал призыв убить Адольфа Гитлера, советовал немцам переходить на сторону Красной армии.

Участие фельдмаршала в процессе в качестве свидетеля стало неприятным сюрпризом для подсудимых. В Нюрнберг генерала привозили под чужим именем в обстановке строжайшей секретности. Будучи заместителем начальника генштаба сухопутных войск вермахта, в 1940 году Паулюс непосредственно участвовал в работе над планом нападения на СССР. Его последующие показания на суде разбили заявления нацистских лидеров о превентивном ударе. Одной из целей завоевания советских земель он назвал их последующую колонизацию. А захват источников продовольственного снабжения, промышленных предприятий и нефти Кавказа, по словам Паулюса, должны были обеспечить Германии окончательное господство в Европе.

Возмездие 

Нюрнбергский процесс продлился почти год. Приговор озвучили 1 октября 1946 года. Смертную казнь через повешение назначили 12 подсудимым, в том числе Герингу, Борману (заочно), Риббентропу, начальнику оперативного управления вермахта Альфреду Йодлю, рейхсминистру восточных территорий Альфреду Розенбергу.

Помимо военных и чиновников, казнили пропагандиста Штрейхера. Его признали виновным в разжигании межнациональной розни и призывах к геноциду. Геринг, не дожидаясь петли, покончил жизнь самоубийством с помощью цианистого калия. Еще раньше, перед началом процесса, в камере повесился рейхсляйтер Роберт Лей.

​Владельца концерна «АГ Крупп» Густава Круппа освободили от уголовной ответственности по состоянию здоровья. После инсульта в 1943 году он впал в маразм и умер в 1950 году в возрасте 79 лет.

Советская сторона настаивала на казни Гесса, но ему назначили пожизненное заключение. К разным срокам приговорили еще шестерых подсудимых, троих оправдали. Суд освободил от ответственности радиоведущего Ганса Фриче, бывшего рейхсканцлера Франца фон Папена, в годы войны занимавшего должность посла в Турции, а также президента Рейхсбанка Ялмара Шахта. Последнего еще в 1944 году арестовало гестапо за причастность к июльскому покушению на Гитлера. СССР настаивал на виновности всех троих. Впоследствии в результате денацификации‌ каждый из них все-таки получил тюремные сроки.

Гросс-адмирала Эриха Редера в Нюрнберге осудили на пожизненное заключение. Он подал прошение о замене наказания на расстрел. Ходатайство отклонили. В 1955 году его освободили из-за плохого состояния здоровья. Редер поселился в Киле и получал адмиральскую пенсию от правительства ФРГ.

Некоторые деятели времен Третьего рейха смогли получить во вновь учрежденном государстве не только пенсии, но и должности. Хотя процессы над официальными лицами нацистской Германии продолжались еще несколько лет, в том числе и в Нюрнберге, некоторым удалось избежать наказаний или отделаться небольшими сроками. Проще всего избежать ответственности было беспартийным.

За легко отделавшимися военными преступниками устраивали охоту антифашисты. 

Полковнику войск СС Иоахиму Пайперу, ответственному за сжигание деревень на восточном фронте и массовые расстрелы военнопленных на западном, удалось избежать смерти сразу после войны — казнь ему заменили пожизненным заключением. Но уже в 1956 году Пайпер вышел на свободу, купил дом во Франции и получил там вид на жительство. В 1976 году его сожгли заживо, забросав дом коктейлями Молотова.

Расправами над военными преступниками занимались и еврейские отряды. Самый известный из них — «Нокмим»: под руководством бывшего подпольщика вильнюсского гетто Аббы Ковнера после войны им удалось уничтожить, по разным данным, от 100 до 400 нацистов.

Поиском нацистских преступников занималась израильская разведка «Моссад». Одной из самых известных ее операций стало похищение оберштурмбаннфюрера СС Адольфа Эйхмана. В 1942 году он играл важную роль в подготовке и проведении Ванзейской конференции, где были определены пути и средства геноцида евреев. После войны скрылся в Аргентине. «Моссаду» удалось найти и похитить Эйхмана в 1960 году. Суд в Израиле приговорил его к смертной казни, признав виновным в преступлениях против человечности и злодеяниях против еврейского народа.

Антифашистскими себя позиционировали появившиеся в конце 1960 — начале 1970-х немецкие леворадикальные организации, самой известной из которых была «Фракция Красных бригад» (RAF).‌ Ее появление стало реакцией на повсеместное засилье бывших национал-социалистов на официальных постах в ФРГ. Даже правил страной в те годы канцлер Курт Кизингер, который в годы Второй мировой войны состоял в НСДАП и работал в Министерстве пропаганды Геббельса. У радикалов оставалось много работы, но их борьба — это совсем другая история.

Этот текст специально для Дискурса подготовил коллектив исторического проекта «бармалеи/партизаны», участники которого обнаружили так много аналогий и перекличек между происходящим сегодня в России и событиями XX века, что создали об этом медиа в телеграме и инстаграме, где рассказывают об уроках истории и ее параллелях с современностью.