Тоска по шаурме, IT и нарковойны. История эмиграции Артема Асташенкова

Артем Асташенков, работавший в Москве помощником депутата и журналистом, после депрессивного эпизода решил уехать из страны и начать учебу в Финляндии. В интервью «Дискурсу» он рассказал о тоске по шаурме, купании в Финском заливе и походе на пресс-конференцию Путина в костюме Рауля Дюка.

Это интервью продолжает цикл Паши Никулина и Юлии Лисняк «За линией Маннергейма» о наших соотечественниках, уехавших из России в Финляндию в поисках лучшей жизни или из страха за свою безопасность. В предыдущих выпусках о своей эмиграции рассказывали беженка по «болотному делу» Дженни Курпен,вышедшая замуж за пожизненно осужденного изобретателя Питера Мадсена, фигурант дела «Сети» Илья Капустин и бывший судебный психиатр Ольга Милорадова.

О студенческом комбинезоне и алкотурах

В Финляндии студенческий комбинезон — это важная тема. История уходит корнями в выезды студентов-инженеров на практику на стройках новых районов Хельсинки в 50-60-х.

Комбинезон с молнией, немного бесформенный, цвета твоего вуза или факультета, если вуз большой. Они бывают полностью покрыты логотипами спонсоров твоей студенческой организации — либо бизнеса, либо партнерских студенческих организаций. Поверх этого всего ты нашиваешь нашивки. Например, от спонсоров, которые помогли с палаткой и заодно распихали повсюду свою символику. Или мемориальные нашивочки за участие в студенческих мероприятиях. Вроде алкопроменада Pub Crawl. Ты платишь взнос, проходишь по маршруту. Выпил пинту в одном месте — поставил печатку в карточку, выпил пинту в другом месте — поставил печатку. Восемь стаканов — бронзовая нашивка, десять стаканов — серебряная нашивка, двенадцать стаканов — золотая нашивка. Таковы 80% мероприятий, на которых можно заработать классические нашивки. И на новом комбинезоне обязательно будет место хоть на колене или на бедре, размеченное под нашивки одной из ежегодных серий мероприятий.

Ещё нашивки дают на посвяте, в рамках которого ты бегаешь по парку между контрольными точками и делаешь всякие дурацкие квесты, фанты и прочее.

Там тоже все пьют, потому что заниматься этим идиотизмом трезвым невозможно.

При этом Финляндия занимает первое место по ценам на алкоголь в Европе, почти в два раза выше среднего. Даже из Швейцарии и Ирландии на это смотрят с ужасом.

Студентам, конечно, пить дорого, но находятся решения: студсоюз договаривается о скидках с клубом — что-нибудь вроде «-50% на базовое пиво до 22:00». К тому же, как и везде, цена на одно и то же пиво в баре и в супермаркете может различаться в 2-4 раза — поэтому есть традиция pre-drinks, когда перед большой вечеринкой (например, студсоюз снял ночной клуб для посвята) студенты собираются в квартире выпить у кого что есть.

Как правило, в вузах есть интенсивная неделя, когда ты можешь взять курс и заниматься одной и той же штукой 5 часов в день на протяжении недели. У меня, например, были хорошие интенсивы по 3D-печати и Python’у. А можешь не брать, и это твои каникулы. При желании, все с теми же алкопроменадами — студсоюзам ведь надо как-то крутиться и монетизироваться. Зимние праздники тоже примерно так устроены.

Тоска по шаурме, IT и нарковойны. История эмиграции Артема Асташенкова

Первомай — святое в жизни финского студента. Он здесь совпадает с Vappu, аналогом Вальпургиевой ночи. Официальных выходных на «майские праздники», кроме, собственно, 1 мая, в Финляндии нет. Но в течение 10 дней до него студенческие организации вузов ежедневно организуют что-то связанное с алкоголем. С 22 апреля по 1 мая студенты Финляндии пьют, не просыхая. В нашем вузе, например, было несколько алкопроменадов внутри этого Vappu и общая зачетная карточка, сколько мероприятий ты посетил. Все это тоже награждается нашивочками. А финалом программы служит большая межвузовская тусовка в парке. Пару лет назад на Первомай было очень дождливо, и несколько моих однокурсников поставили палатку посреди танцующей толпы, ровно между двумя полицейскими машинами, которые стояли метрах в пятидесяти в каждую сторону.

Через пару минут из застегнутой палатки пошел совершенно недвусмысленный дым.

Есть крещение комбинезона. Оно проходит где-нибудь в октябре или марте, температура плюс пять-десять. Вновь целый день шатаешься по парку, выполняя всякие дурацкие фанты, коротая время перед основным мероприятием. Все собираются на пляже и с разбегу несутся в воду в этих комбинезонах, вы ныряете в Финский залив, выходите, и после этого комбинезон официально крещен и его нельзя стирать. За это тоже полагается специальная нашивка, которую нашиваешь себе на воротник сзади. Это весело и интересней, чем просто пить. Но в целом, когда первые годы после переезда живешь на накопления в поисках работы, особо не потусишь — и хвала богам.

О детстве в Мурманске и карте школы для Counter-Strike

Я родился в Мурманске и считаю его комфортным [для взросления] городом. Впрочем, я был sheltered (тепличным — прим. ред.) ребенком и обо всякой уличной движухе узнал от москвичей спустя годы. Я всегда был не в теме. Поэтому для меня Мурманск — это трогательное милое место, где все замечательно.

В школе у меня был класс с углубленной информатикой. У нас было два компьютерных кабинета и двое учителей, под стать оборудованию. Один из кабинетов — с 386-ми, по-моему, компами‌ в 2006 году. Там был препод постарше. В другом преподавал вчерашний студент, он учил работать на компах c Windows NT на Pentium II.

В школьном дипломном проекте мы с приятелем делали карту для Counter-Strike в виде нашей школы.

Ограниченность ресурсов, плохой интернет, хреновые мануалы, все методом тыка

В итоге сделали одно крыло из двух, и в нем более-менее изобразили один кабинет. Зато было безумно весело снимать на старую цифровую мыльницу стены, покрытые краской-глазурью отвратительного желтого или розового цвета, и перерезать снимки в текстуры. Линолеум аутентичный получился. Омерзительные коричнево-фиолетовые ромбы. Так мы развлекались. Презентовали мы это в классе, но не карту, а ролик, захваченный с экрана и смонтированный в Windows Movie Maker. Кто б нам дал поставить CS на учебный комп.

В моей параллели считалось провалом, если ты не уехал в вуз в другом городе, а остался здесь. Меня очень удачно отправили в языковую школу в 6 лет, английский был хороший, я выигрывал олимпиады. Занял призовое место на «всеросе» пару раз. Когда пришло время поступать, я не стал особо напрягаться — и так уже был в таком стрессе, что началась язва желудка. Родители сказали так: выбираем то, что красивее всего звучит, куда ты можешь пройти без экзаменов. Так я оказался на «международных отношениях» в МГУ.

О мальчиках-мажорах и общежитии в форме свастики

Это были времена мальчиков-мажоров в розовых рубашечках. Я не знаю, насколько это стабильный стереотип, но он примерно тогда зародился. Некоторые ходили на пары в галстуках. Я не особо общался с однокурсниками. Наверное, у нас была взаимная классовая брезгливость, но я не приближался достаточно, чтобы узнать. В основном я сидел в общаге и гамал, в 150-й раз перепроходил Fallout 2.

В ДСВ (Дом студента на проспекте Вернадского — прим. ред.) интернеты были еще плохие, общажные. Когда я туда только въехал, канал был 128-килобитный, еще и с искусственным ограничением на количество одновременных TCP-соединений от одного пользователя, так что все социалки на Ajax с обновлениями в фоне там не работали, MySpace особенно. В VK ты пару раз кликнул, после этого нужно полностью отсоединяться, вырубать браузер, снимать задачу, подключаться заново.

С финансами проблем не было. Родители всю дорогу посылали деньги, даже когда они уже не были нужны, я их отговаривал. С третьего курса я подрабатывал в учебной части, и мне этого хватало.

На мирполе (Факультет мировой политики МГУ имени М.В. Ломоносова — прим.) преподаватели более или менее учат партийной линии, но далеко не все. Никто их особо не контролирует. Историк красиво-замечательно рассказывал, почему Россия не виновата в Зимней войне и почему пакт Молотова — Риббентропа — фикция.

Нас целенаправленно учили, что на претензии надо отвечать «а у вас негров вешают», в таком духе.

Самые адекватные в структуре экзаменов предметы были весьма отдаленно связаны с нашей программой. Что-нибудь типа концепции современного естествознания. Ну, это обязательные вводные на первом курсе. Там был нормальный экзамен. А вот историю древнего мира мы сдавали рефератами, которые преподаватель трясущимися с похмелья руками проверял при нас.

Я отбыл срок, защитил диплом по мексиканским нарковойнам, поступил в аспирантуру. Больше чтобы продолжать в общаге жить, только в другой общаге, в ДАС-2 (Дом аспиранта и стажёра — прим. ред.), в Коньково. Вроде бы тот же проект, что и ДСВ, но ДСВ сделан в виде свастики, а ДАС-2 — просто такая плоская загогулина из тетриса.

О работе помощником депутата, Айн Рэнд и пробниках одеколонов

Пару месяцев я проходил практику в МИДе, пару месяцев в Госдуме. От всего этого истеблишмента уже тошнило, но одновременно хотелось всем доказать, что меня без проблем возьмут туда на работу. В итоге на месяц испытательного срока я устроился работать помощником депутата на общественных началах.

На общественных началах — это значит, что официально нет бюджета на зарплату. У всех есть квоты на полноценных оплачиваемых помощников. А неофициально как-нибудь решается вопрос. Некоторых оформляют в пресс-службу Госдумы. Они типа журналисты во внутригосдумовской газете. Кто-то номинально в аппарате партии, кому-то просто депутат из кармана платит. Всё это мутно устроено.

Что делает самая мелкая сошка, новенький, только что из вуза — он обеспечивает деятельность депутата Госдумы. Разок меня отправили обойти кучу парфюмерных магазинов, набрать пакетиков-пробников одеколонов. Потому что депутат, бывает, влетает в здание за две минуты до пленарки, у него нужно выхватить пальто, вручить ему брифинг и пробник, чтобы он быстренько прыснул на себя одеколон из пакетика. Всё на бегу.

Второй раз меня отправили купить несколько копий «Атлант расправил плечи», потому что депутату очень понравилось и он хотел подарить своим знакомым. Неловко было спрашивать в книжном.

Еще у него был бзик рассылать правительственные телеграммы всем своим контактам на все праздники. В Госдуме есть собственное отделение почты, фельдъегерская служба, бланки. Они на этом пафосном госдумовском бланке пишут телеграммы и вручают их. У каждого свой нетворкинг, у этого был телеграфный.

Ну и мелкая работа с текстом: собрать отзывы его юристов на законопроекты в один брифинг, напечатать, вовремя подать. Скучища. И омерзительная раболепная атмосфера. Не такая карикатурная, как в кино и в КВНе, но все равно очень чувствуется и напрягает.

Как водится, этот чувак иногда в присутственные недели сваливал не в свой регион, а в Таиланд, но как проверишь? Можно только догадываться по тому, как легко ему дозвониться.

Когда мне сказали, ладно, неси паспорт, будем оформлять, меня это уже настолько до блевоты бесило, что я сказал: «Не, ребята, всё, спасибо, не интересует». И слился.

О «Русской планете» и Хантере Томпсоне

Вскоре после этого меня взяли по объявлению в «Русскую планету». Буквально: увидел ретвит, пришел с улицы, пособеседовался и попал в новости. Написал пару текстов про мексиканскую нарковойну — перевели на заметки. Так я стал «корреспондентом по проблемам белых людей» — коллеги так прозвали, потому что я в основном хватался за темы из западной прогрессивной повестки: гей-браки, репрезентация в медиа, расовое неравенство и так далее. Ну и пока корров было мало, закрывал еще науку и технику.

С «Русской планетой» история такая: одному девелоперу недвижимости из компании «Мортон» пришла гениальная идея вложить нажитые предположительно честным трудом — стройкой — деньги в СМИ, которое отвечало бы его политическим взглядам. Так родилась общественно-политическая платформа «Русь». Сомнительное явление, наподобие современного «Царьграда», только чуть больше про военку и чуть меньше про скрепы. Потом другой гениальный человек убедил первого гениального человека изменить ориентацию. И «Русь» перезапустилась как «Русская планета». Я пришел туда в марте или апреле 2013-го года, а в декабре 2014-го ее разогнали. Взгляды издателя окончательно разошлись со взглядами редакции, и издатель попытался устроить ручное управление. Задним числом это все кажется сомнительной авантюрой, но полтора года там было весело и интересно. Потом люди разбрелись кто куда. Отчасти из «Русской планеты» появилась «Медиазона», ряд людей теперь работает в МБХ-Медиа.

Однажды я пытался вести онлайн с прямой линии с Путиным. Я травмирован этим опытом навсегда.

Больше никогда не хочу ничем подобным заниматься. Господи, у меня до сих пор вьетнамские флэшбеки. Это дикий темп — нельзя не охреневать от того, что тебе приходится записывать, но защитные механизмы психики не успевают включиться, и это все через твои барьеры проскакивает внутрь.

Кадр из фильма «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» (1998).

Потом разок ходил на пресс-конференцию Путина. Я собирался прийти на нее в костюме Рауля Дюка из «Страха и ненависти в Лас-Вегасе», но малодушно оставил дома панамку и шорты. На мне были очки и гавайка под пиджаком. Не уверен, что кто-то считал. Сам виноват: надо было в полном костюме идти. А больше там всё равно делать нечего. В это время в Думе как раз читался очередной законопроект — о наказании за призывы к нарушению Конституционного строя. У меня была табличка «Кто делит Россию?». Раз вы начали искать внутреннего врага, так давайте, выскажитесь уже, хватит юлить. Я долго держал табличку, чтобы задать вопрос, но меня не спросили.

Первый раз «Русскую планету» разгоняли весной, когда был Крым‌. Следом ушли люди, у которых уже тогда была в планах «Медиазона»‌. А к ноябрю-декабрю главред «Русской планеты» Павел Пряников окончательно утратил доверие инвестора, имя которого история, к счастью, уже забыла.

О депрессии, диссертации, «Егермейстере» и YouTube

После разгона «Русской планеты» я в упадке решил: ладно, пока возьму перерыв. Запас денег есть, могу себя содержать, сяду и допишу диссертацию.

Мне была интересна тема нарковойн, но по большому счету мне не хотелось научно к ней подходить. Пересказывал события, все, что нашел. Редакторка, которая в журнале «Латинская Америка» меня обрабатывала, ругала, что у меня слишком длинный список сносок. Четыре, что ли, страницы занимал в верстке журнала. При этом выводов там особо умных не было, просто «поживем-увидим».

Одного этого для диссертации мало. Я пытался один президентский период в Мексике всесторонне рассмотреть. В итоге закончилось это примерно так. Зима, начало 2015-го, я сижу один в квартире. Я пару месяцев просто слегка пил и смотрел YouTube.

Например, открываю с утра холодильник: м-м, остался апельсиновый сок. Ну ладно. «Егер», апельсиновый сок — всё. Чего-то работать уже не хочется. Смотрю Zero Punctuation, или вот был очень милый канал про геймдизайн Extra Credits. Сутками смотрел это дело. Местный психиатр считает, что это мой первый депрессивный эпизод.

Я не написал диссертацию. Самое омерзительное, что я довел ее до 80 процентов по содержанию, и всё: руки опустились, я забил. Единственное, что меня тогда вытащило из болота прокрастинации и алкоголя, — шальная идея: можно поступить на IT и переехать в Европу. И это в принципе бесплатно, если аккуратно с финансами. Варианты были: Финляндия, Германия, если очень сильно напрячься, Испания, где платно, просто не очень дорого, и, скажем, Исландия. Но там специфический набор программ. Всякое там природопользование, культура викингов и, допустим, международные отношения, но в аспекте морского права. Решил поступить в Финку. Подсуетились с подругой, подали документы примерно в одни и те же вузы. Поездили, экзамены посдавали. Прошли.

О финском образовании, языке и программировании на бумажках

Почему Финка? На тот момент в Финляндии было бесплатное обучение для всех иностранцев. Надо было заплатить за льготное студенческие жилье, ниже рынка, символические регистрационные взносы при подаче документов — 50-150 евро, — около 300 евро за получение визы и 150 за её ежегодное продление — и всё. А само образование было совершенно бесплатным. За жильё я плачу примерно 250 в месяц — это моя половина в студенческой двухкомнатной квартире. Дешевле, чем в Германии. И, разумеется, дешевле, чем в российском вузе. С обустройством быта очень помогает финское всепоглощающее «reuse, recycle» (используй вещи повторно, перерабатывай мусор — прим. ред.): до этого года у меня, наверное, не было ни одного нового предмета мебели в доме, и очень мало таких, за которые я заплатил. Комиссионки и бартер в фейсбуке рулят. Ну и то, что финны часто пытаются избавиться от всей мебели и барахла при каждом переезде. Такая Мари Кондо‌ на максималках.

Сейчас в Финке учеба платная, если ты не из ЕС. Разброс в духе 7-15 тысяч евро в год, но большинство вузов придумали какие-нибудь гранты и стипендии, чтобы сохранить поток иностранных студентов.

Когда я поступил в МГУ, семестр на моем факультете стоил 87,5 тысяч. Хорошо помню, потому что я вносил платежки, [когда работал] в учебной части. Первый набор платил 60, второй в районе 75, третий 87,5, следующий — 92. Последнее, что я помню, — 125 тысяч в семестр. Это 3-4 месяца. Умножь на два в год.

Мой факультет мне всегда представлялся попыткой монетизировать тех богатых родителей, у которых нет достаточных связей, чтобы пристроить ребенка в МГИМО. И десять бюджетников на курс.

К финским экзаменам я готовился по максимуму, но это оказалось перебором. Я слишком поздно спохватился, что у меня нет никакого языкового сертификата, поэтому выбор сократился до пяти IT-программ, где были готовы поверить N часам английского в МГУшном дипломе. Из них только одна была на бакалавра наук, все остальные на бакалавра бизнеса — понятно, последнее попроще.

Экзамены в бакалавриат — это, как правило, один большой письменный экзамен по широкому направлению. При поступлении на техническую специальность ты решаешь набор задач по школьной физике-химии-тригонометрии — уровня девятого класса. Плюс пишешь эссе либо на предложенную тему, либо о заранее заданном на дом тексте. Набор вопросов — общий для группы технических специальностей, и ты волен выбирать, какие из задач решать (есть пометки вида «реши только одну из этих трех, дополнительных баллов за несколько не будет»).

Первые три семестра у нас было обязательное изучение финского языка. Я взял еще пару семестров, потом два вечерних интенсива, использую всякие мобильные приложухи, но идет тяжеловато. Никакого сравнения с тем, как легко и играючи с детства шел английский. Пока разговариваю только с собаками («кто хороший мальчик») и продавцами («нет, пакет не нужен; нет, чек не нужен»). Иногда сбиваюсь на испанский — видимо, потому что его я знаю капельку лучше и они с финским борются за одно место в памяти.

Есть в финском и непереводимые слова, вроде «сису». Это такая национальная тема — про стойкость и превозмогание.

Пока я недостаточно погружен в среду, чтобы это прочувствовать и объяснить. Но вообще Финляндия очень добра к не знающим язык. Ну, по крайней мере, Хельсинки и окрестности. При желании тут можно всю жизнь прожить с одним английским — я в первый год наслушался анекдотов про экспатов-пенсионеров, так и не сдавших на гражданство за 30-40 лет.

В университете было море отвратительных, невыносимых курсов про проджект-менеджмент и прочую бизнес-историю. Очень больно. Нет ничего хуже… Не знаю, как это в местных терминах, но в американских терминах это бы называлось «предпенсионный тенурованный профессор» (от academic tenure, профессор на постоянном контракте — прим. ред.)‌, который уверен, что знает предмет, но на самом деле нет. И никто не в силах ему это объяснить. С ним ничего нельзя сделать, как бы отвратительно он ни вел себя со студентами.

Пожалуй, тут расслабленно идет учеба, здесь мне никогда даже в голову не приходило списывать. Я учился в университете прикладных наук: меньше теории, больше практики. Здесь не бездумная зубрежка, как было в моей гуманитарной программе. Это практические знания. Даже когда экзамен по SQL — самому распространенному языку запросов в базы данных — проводится на бумаге. Было, конечно, довольно странно, но одновременно очень смешно. Одну задачу мне не засчитали, потому что на бумаге я ее сделал гораздо более изощренным способом, чем нужно. Препод не поверил, что она работает, но потом мы ее напечатали и прогнали, и был тот же самый результат. Очень странно кодить на бумаге. Наверное, это была фишка конкретного преподавателя.

Тут всё равно всё было по верхам, на мой вкус, но я здешним своим дипломом горжусь больше, чем красным МГУшным.

Здесь я научился профессии. В МГУ же учился усидчивости и ловкости рук.

По крайней мере, именно это измеряется дипломом, оценка в котором определяется исключительно экзаменами раз в полгода. Конечно, мирпол был полезен для общего кругозора, но это, во-первых, не про диплом, а во-вторых, я до сих пор мысленно просеиваю и выковыриваю из ментальных закоулков остатки индоктринации. Не все складно рассказывающие лекторы были одинаково полезны.

О поиске работы в IT и планах на гражданство

У меня виза на длинный срок, но не бессрочная. Курса с третьего я работал. Сначала была почасовка в маленькой консультационной компании. Год проработал, потом компания начала потихоньку разваливаться. Во второй компании была полная ставка. И, главное, там была подписка на платные онлайн-курсы. Мне официально сказали: работай четыре дня, а пятый день просто сиди и смотри видосы, учись, доучивайся на C# писать.

У начальства там была забавная особенность: поскольку под офис снималась маленькая двухкомнатная квартира, они специально нанимали только не знающих язык иностранцев, чтобы спокойно при нас совещаться по-фински.

Учебная виза позволяет здесь работать только 25 часов в неделю. Но там есть разные loopholes (лазейки — прим. ред.), когда у тебя нет конкретных занятий или на время написания диплома. Миграционка не проверяет, видимо, или проверяет тихо про себя и удовлетворяется увиденным, я не знаю. В общем, проблем не было, хотя я работал уже во время диплома на полную ставку несколько месяцев.

В идеале, конечно, я хочу заниматься разработкой игр, к этому я окольным путями подбираюсь уже несколько лет: хожу на всякие курсы, собеседовался в игровые компании на не связанные напрямую с разработкой игр должности, а в не-игровых компаниях стараюсь заниматься вещами, которые пригодятся в геймдеве, типа того же C# и 3D-рендеринга. Собственно, сейчас подался в магистратуру в вуз, который этому учит. Там нет экзаменов, только портфолио и собеседование. Портфолио у меня практически отсутствует, поэтому в этом году я скорее всего не пройду. Но я бы потом себе нервы мотал, если бы не попробовал. Мне нравится программистский труд: сделал, оно работает. Ты делаешь что-то своими руками и одновременно не нужно руки марать. Примерно те же ощущения, как от уроков труда по дереву в школе — приятно, катарсично.

Я собираюсь подаваться на гражданство. Для этого нужно здесь прожить пять лет на полноценной рабочей визе. Студенческая виза считается как срок в российском СИЗО, но наоборот: два года по студенческой визе за один год на гражданство. У меня вроде два с половиной или три года.

Я могу кататься по всему ЕС, но финны будут очень придирчиво считать, сколько ты отсутствовал, когда ты обратишься за гражданством. Поэтому неплохо бы вести учет всем своим поездкам, а это не просто, когда ты катаешься внутри ЕС, и у тебя нет штампиков в паспорте. У них-то в базе все занесено. Вжик-вжик — карточка на границе. Но от тебя требуется отчитаться по всем дням, когда ты подаешь анкету. Потому ты должен это знать до того, как они тебя ткнут носом и возвратят спустя 8 месяцев ожидания твои бумаги.

О стереотипах о Финляндии и прививке от ностальгии

Поначалу у меня был загон, что здесь все четко по правилам, все всегда по букве закона. Первое столкновение с тем, что культуры ближе, чем кажется, — это кумовство при приёме на работу, особенно в IT. Это долго не укладывалось у меня в голове. Я видел много нытья от других мигрантов в чатиках, что возьмут ничего не умеющего финна вместо тебя — с этим лично не сталкивался. Но случалось, что вакансия была уже де-факто закрыта к тому моменту, как ее опубликовали, потому что уже есть те, кого работающие в компании на неё рекомендовали. Их рассмотрят в первую очередь. Собственно, я так устраивался — несколько извращенным образом, потому что меня рекомендовал человек, который пришёл на собеседование. Технически это то же самое.

Другие стереотипы подтвердились. Сауну тут любят, конечно, все. Не могу сказать, что я пристрастился, но когда у нас от работы устраивают какую-то большую штуку и ты с коллегами час ходишь туда-обратно из сауны в бассейн — это весело.

Отсюда легко ездить в Таллин, [из-за высоких цен на выпивку] все ездят туда затариваться дешёвым алкоголем на праздники и семейные торжества — это добрая финская традиция. Если, скажем, студент устраивает вечеринку в большом родительском доме, то он может собрать взносы и поехать в Таллин за несколькими ящиками пива. «Официальных» мероприятий это редко касается, хотя для sitsit'ов‌ организаторы обычно тоже затариваются в Эстонии.

Там целая индустрия: алкопаромы, на которых собственные duty-free, тут же продают тележки.

В порту Таллина есть крытый рынок, который выглядит, как типичный московский вещевой рынок. Похож на тот, который был рядом с общагой в Коньково. Шмотки, манекены, полуконтейнеры внутри под крышей. Лотки с нацистскими касками, футболками с Путиным, ножами. Я туда прихожу, когда мне нужна профилактика ностальгии. Когда Штирлица начинает неудержимо рвать на родину, я захожу туда, и отпускает.

С тех пор, как я уехал, я много раз «консультировал» друзей насчет эмиграции. Честно говоря, раздражает, когда люди на эмоциональном пике, например, от очередной путинской херни говорят, что готовы валить «хоть тушкой, хоть чучелком», как в старом анекдоте, а потом начинаются рассусоливания: «Ой, не хочу менять профессию, ой, вуз не топовый». Это ошибка. Лучше не будет, надо хватать тот шанс, который есть в данный момент.

Больше всего, если не считать родных и Мурманска, я здесь скучаю по шаурме.

Сначала чтоб был шпиндель крутящийся, обязательно вертикально. Чтобы это был божественный сверток в полиэтиленовом пакетике, куда сок сливается. В сырном лаваше, можно в остром. Ложка белого соуса сверху.

Мне тут скинули мем (не знаю, основан ли он на реальных событиях) про double-blind взвешенное исследование — сравнение эффектов циталопрама и шаурмы. И там статистически значимый выигрыш за шаурмой. И я думаю, блин, все так, все так. Как только из моей жизни исчезла регулярная шаурма, я сел на таблетки.

Фотографии: Юлия Лисняк
Расшифровка: Дима Репин
Редактор: Катя Александрова